Не пора ль к рукам прибрать
Болтунов всесильных рать?
Что за публика такая —
Только знают врать и врать.
1903
Сары
(1863–1895)
Переводы А. Сендыка
«От слез в глазах туман; не видя ничего…»
От слез в глазах туман; не видя ничего,
Я на Тарлана сел, огрел камчой[286] его,
Взыграл под плетью конь, я зря не бью коня,
Он ветер обогнал и вдаль унес меня.
С любимой нелегко расстаться было мне,
Но мир велик — и с ним не стать к лицу лицом…
Бог весть с каких времен звучит в моей стране
Песнь прадедов о том, как горько быть певцом.
Я сам — акын Сары, Батак мне был отцом,
Но должен рисковать слывущий храбрецом,
А я молю, чтоб мне аллах помог в одном, —
Без родины боюсь бескрылым стать птенцом.
Держу я путь туда, где людям незнаком,
Где все равно кто я и жил в краю каком.
Но через сколько б рек ни отыскал я брод,
Отчизну не смогу забыть в краю другом.
За песенку Сары отправлен был в тюрьму,
Но я не брошу петь и всех еще пройму,
Пускай за мной судья бежит с петлей в руке,
Я рыжий лис степной, не дамся я ему.
«С любимою своей я был наедине…»
С любимою своей я был наедине,
Джигиты впятером приблизились ко мне,
Но я взглянул на них и вытащил кинжал,
Сказав: «Умрете вы по собственной вине!»
Все пятеро тогда бежали от меня,
Грозя: «Приди еще, уж мы тебя, буян!..»
Теперь враждебны мне друзья их и родня,
Но из души моей не вырвать им Кайсан.
«Я понял, что тюрьма певцу не по плечу…»
Я понял, что тюрьма певцу не по плечу,
И на Тарлана сел и в руки взял камчу,
Почти загнав коня, я прискакал в аул,
Уверенный, что там поддержку получу.
О беспощадный рок, как переменчив ты,
Ведь я батыром был, сильнейшим из Балты,
А вот теперь скачу, чтоб добрый друг помог
Тюремщиков надуть и спутать все следы.
Советом мне помог достойный Самырат
(На дочери его мой родственник женат),
И хоть враги кольцом к аулу подошли,
Сумел я ускользнуть от ярости солдат.
Оседлан был Тарлан, мне в этом повезло,
Стремительно, как барс, метнулся я в седло,
Ушел средь бела дня от догонявших пуль…
Бог весть на ком теперь сорвет начальник зло.
«Уж осень, за моря стремятся стаи птиц…»
Уж осень, за моря стремятся стаи птиц,
Но я в руках врагов, в прочнейшей из темниц,
Должны меня в Сибирь на каторгу послать,
А рядом ни друзей, ни просто «частных лиц».
Для узника Сары ни в чем поблажек нет,
Оковами греметь я должен много лет,
Но долог путь, нельзя всего предугадать…
Что будет?… Лишь аллах сумел бы дать ответ.
Балуан-Шолак
(1864–1919)
Переводы А. Сендыка
«Шолак я, слыхала вся степь обо мне…»
Шолак я, слыхала вся степь обо мне,
Я правую руку спалил на огне,
Но сорок быков на Каяндинском рынке
Украл и продал по хорошей цене.
Иные твердили: «Не суйся, чудак,
Увечному труден малейший пустяк».
Но сорок быков я угнал без подручных,
И тех, что погнались, побил, как собак.
«Батыром я стал без руки как-никак…»
Батыром я стал без руки как-никак,
И все же сегодня в душе моей мрак,
Ведь ради румянца на девичьих щечках
Жену я тиранил, как истинный враг.
В сравненье с тобой она очень проста,
Но духом спокойна и сердцем чиста.
Достойна джигита такая подруга,
Мы старимся, что нам теперь красота?!