Тут бежит родник прозрачный —
Из него я в детстве пил,
Верба выгон украшает —
Тут свирель я смастерил.
Тут береза источает
Освежающий свой сок,
Тут я гроздьями рябины
Вволю лакомиться мог.
Дом мой отчий, милый сердцу —
В мире нет его родней!
Навсегда, до самой смерти,
Будет он в душе моей.
Фридрих Руссов
(1828–1906)
Барин и деревенская девушка
Перевод Ю. Петрова
Барин
Тебя послал, наверно, бог,
чтоб я с тобою вскорости
спастись от злых мучений мог
и не рыдал от горести!
Девушка
Ну, что за чушь, молокосос,
плетешь с надутым видом ты:
я никаких не вижу слез —
все вздор, пустые выдумки!
Не худо бы тебе смекнуть,
что в дураках останешься,
меня не сможешь обмануть —
скорее сам обманешься!
Барин
Ах, в сердце лишь шипы с куста
любовь моя вонзала мне;
о, если б мне твои уста
дарили розы алые!
Девушка
Да нешто розы есть во рту?
Тебя и слушать муторно!
Не трать усилий: чистоту
отдам я парню с хутора.
Я все как есть ему отдам
без страха и без ругани.
И то-то славно будет нам,
как станем мы супругами!
Барин
Отныне к смерти я стремлюсь,
она — моя желанная,
я непременно застрелюсь,
когда ружье достану я!
Девушка
Я доказать тебе не прочь
любовь и уважение,
ведь я могу тебе помочь
в тяжелом положении.
А ну, сотри-ка с глаз росу,
осилить можем беды мы:
сейчас пойду и принесу
ружье и пули дедовы!
1854
Карл Роберт Якобсон
(1841–1882)
Новая жизнь
Перевод К. Высоковского
Эстония, в дни горя и печали
Одежды девичьи враги с тебя сорвали,
Попрали честь твою и увели в полон…
Но в мыслях и сердцах ты с нами испокон.
Тебя влачили долго на аркане…
О, как мы все — дай боже сил! — алкали
Освободить тебя от этих страшных пут!
Сколь тяжек твой семисотлетний путь!
Ты — омертвевший лес, где стужа лютовала.
История тебя в железа заковала,
В глухие меченосцев времена,
Но ты жива, в тебе живет весна.
Листвой задышит лес, надев одежды!
Неистребимы вера и надежды.
Настанет день — пробудишься ты вновь!
Дыханьем в грудь твою войдет сыновья кровь!
1870
Еще не все потеряно
Перевод Ю, Петрова
Отец мне говорил не раз
в мальчишеские годы,
что жаждал некогда для нас
простора и свободы.
Эстонский дух пылать устал,
как раб, народ был скован,
был брошен в нищету, и стал
народом бедняков он.
Я плакал о судьбе страны,
душе был голос слышен:
«Проснитесь, ветры старины!
Восстаньте, взвейтесь выше!..»
Ушли навек отец и мать,
и мне давно известно,
что плакаться и причитать
мужчинам неуместно.
Титул гражданского кодекса Скарлата Каллимаха. Яссы. 1817 г.
Фридрих Кулбарс
(1841–1924)
Эстония, мое отечество