Поджог исадов производит на Господина Пскова более сильное впечатление, чем нападение на пограничный городок. Приводится в действие весь механизм военной организации вечевого города. Главное звено этого механизма — вече. На вече назначают воевод — трех посадников и, очевидно, принимают решение о мобилизации городского ополчения. Назначение трех (а не одного) воевод может свидетельствовать о масштабах мобилизации. Вое три воеводы — посадники, представители высшего эшелона псковского общества. Важнейшая часть военной организации — союз с пригородами, которые, очевидно, по призыву старшего города проводят у себя аналогичную мобилизацию и шлют войска на помощь Господину Пскову. Но когда силы Псковской земли подошли к городку, немцев там уже не было.
«И посадники псковскыя и псковичъ начата думати, куда поити за ними. И здумаша и поидоша к Воронью Каменю, и выеха вся псковская сила на озеро».[110]
Контакт с противником был потерян, тактическая разведка как таковая, очевидно, не велась. Предварительное планирование отсутствовало. Произошло нечто вроде военного совета или вечевой сходки, на которой и был намечен план дальнейших действий.
«И пришедше доброхот из зарубежья Чюдин, и сказа посадником псковским, что сила немецкая готова и хотят ударити на шию нощь на Колпиное».[111]
Это неожиданное известие, полученное от своего рода агентурной разведки, полностью изменило планы псковичей.
Они «возвратишася на тую же нощь и поидоша в Колпиное».
Марш, очевидно, был форсированным — шли ночью. «И приидоша тамо порану и узреша, что Немцы жгут по нашей волости и воюют, и церковь колпинскую зазгоша, и инех исадов много жгутъ, и полона много поимаша».[112] Доброхот Чюдин оказался прав. Нападение на Колпино носило действительно угрожающий характер.
«И посадники псковские и псковичи ударишася на немци на Колпиной реце [противу церкви, не стоя ни часу, передовые люди Псковского полка. И бысть ту сеча велика, и Немцы не успеша ничтоже, и устремишася на бег. И вся сила псковская поидоша на них, овы секучи, овы бодучи,] месяца Марта в 31 день, [в четверг, на вербной недели в 1 час дни]».[113]
Итак, по буквальному смыслу рассказа Строевского списка, немцы на рассвете были атакованы «передовыми людьми» — очевидно, Передовым полком, авангардом Псковского войска. Внезапная атака («не стоя ни часу») обратила немцев в бегство. В сражение вступили главные силы псковского войска, вооруженные саблями (мечами) и копьями. Победа была полной.
«Помощью святыя Троица и пособием святого архистратига Божия Михаила побита Немець[114] и бита их в погоню на 15 верст до Кохове реце и за Кохову двемя путьми гонячися».[115]
Бой на реке Колпиной расценивался как большая победа: «Дивно бе се, братье, чюда и дива исполнено и достойно памяти, коль велице и страшне сущи брани, ни одни человек псковской рати не паде…», — утверждает Строевский список, в то время как «мост лежит трупья немецкого, куды бегли Немцы».[116] Эта обычная в подобных случаях фразеология не должна восприниматься как точное свидетельство факта. Она скорее отражает общее радостное впечатление от победы со свойственной средневековому восприятию эмоциональной насыщенностью.
Однако другие реалии летописного рассказа заслуживают внимания.
Бой произошел 31 марта, через четыре дня после того, как посадники Федор и Тимофей дали знать в Псков из Нового городка о сожжении исадов. Известие от воевод могло прийти во Псков только 28 марта. Псковичи сразу собрали («поставили») вече, назначили воевод и начали мобилизацию. Со своими вновь набранными силами они могли подойти к Новому городку 29 марта, оттуда после совещания вышли на озеро, направляясь к Вороньему камню, а затем уже на рассвете 31 марта атаковали немцев на Колпине.
Если датировка, приведенная летописцем, верна (а у нас нет оснований сомневаться в ней), то можно сделать несколько важных выводов.
Во-первых, мобилизация была проведена чрезвычайно быстро — за един день. Скорее всего, она носила характер частичной мобилизации. Правда, предварительные мероприятия могли начаться раньше — еще 21 марта, при первом известии о нападении немцев. Но и в этом случае можно говорить о быстроте приведения в боевую готовность жителей города. Очевидно, горожане Пскова, члены городской общины, привыкшие к военным тревогам и мобилизационным «разрубам» в прифронтовом городе, имели наготове необходимое вооружение и снаряжение и для приведения себя в полную готовность к походу не нуждались в длительном времени.
110
Там же. — В Тих.: «Они же здумаша пойти за Немцы к Ворокию каменя и выедоша псковичи на озеро» (ПСРЛ. Т. 5/1. С. 64).
111
ПСРЛ. Т. 5/2. С. 152 — В Тих. добавлено: «псковичи же обещаша ему дети оброк за его доброхотство» (ПСРЛ. Т. 5/1. С. 64).
114
Тих.: «и молитвами благоверных князей, лежащих в дому святыя Троицы, Гавриила и Тимофея» (ПСРЛ. Т. 5/1. С. 64).