— Родди, если ты не заткнешься, то я брошу тебя за борт, приятель.
— Ну, это правда. Вы даже не знаете друг друга.
— Вот почему мы катаемся на лодке, чтобы узнать друг друга.
— Я просто хочу сказать… сделай уже что-нибудь, чтоб мы могли свалить отсюда.
— У меня есть план получше. — И Джим начал грести обратно к причалу.
— Что ты делаешь? — забурчал Родди. — Я наслаждаюсь озером.
— В самом деле? Слабо вериться с твоими дурацкими шуточками.
— О, да перестань, это ж всего шутки.
Но Джим продолжал грести. Доплыв, бросил весла, встал и протянул мне руку. Я позволила ему вытащить меня на причал. А потом он развернулся и оттолкнул лодку с Родди.
Родди схватился за весла.
— Что ты творишь?!
К своему удивлению, я неожиданно обнаружила, что моя рука крепко сжимает руку Джима.
— Мы с Норой пойдем куда-нибудь, где я смогу спокойно с ней пообщаться. А ты можешь ловить рыбу. Чуть попозже мы придем за тобой.
— Ой, да ладно! — крикнул Родди, привлекая внимание нескольких людей. — Бросить меня, своего давнего друга, из-за девушки, которую ты только что встретил.
— Это временно, Родди. И только потому, что ты — заноза в заднице.
Я фыркнула, когда Джим ухмыльнулся мне. И затем потащил меня за собой.
— Ты уверен, что с ним все будет в порядке?
— Конечно, — засмеялся Джим. — Я предоставил ему то что он хочет. Все эти жалобы и стоны были для того, чтобы мы свалили с лодки и оставили его в покое. Поверь мне.
— О. Хорошо.
— Итак, куда пойдем?
— Сюда.
Я вывела его с причала на гравийную дорожку, которая огибала окружающий озеро лес. Пока я искала тему для разговора, к моему удивлению, мы шли в комфортной тишине. Нам попалась пустая скамейка, расположенная с краю зоны отдыха, всего в нескольких минутах ходьбы от трейлеров и лодок. Некоторая уединенность.
— Так у нас есть возможность насладиться озером. — Джим усмехнулся и сел. — Здесь потрясающе.
— Да, мне тоже нравится.
Я села, а так как на мне были шорты, то кожей почувствовала тепло, нагревшейся от утренних лучей солнца скамьи. В самый разгар лета, часа так в два-три уже не посидишь на этих скамьях, не обжигая ног. В это утреннее время, тепло на моей коже ощущалось так же приятно, как и лучи от солнца, сияющего невысоко в небе.
— Я не часто бываю здесь.
— Почему?
— Много работаю.
— Значит…
Джим растянулся: одну ногу согнул, другую выпрямил, а руки закинул на спинку скамьи. От яркого света он прищурил глаза, и от такой расслабленной позы парень казался больше меня раза в два.
— А сейчас ты ответишь на мои вопросы?
Я наклонила голову.
— Зависит от вопроса.
— Давай начнем с простого. Любимый цвет?
— Эй! — поддразнила я. — Это немного личное.
Джим усмехнулся. Мне нравился этот звук.
— Мой любимый цвет — зеленый Гибса.
— Я не знаю, что это за цвет.
— Ирландский зеленый. Гибс — это футбольная команда Эдинбурга. Футбол.
— Мне мало что известно о футболе. Мой отец большой поклонник Колтса[2].
— Я люблю американский футбол.
— Правда? — Я была удивлена. — Я думала, вы, ребята, фанаты регби.
— Да… но американский футбол для меня более интересен. Не пойми неправильно, но регби — это жесть. Ваш футбол стратегически продуманный. Моя сестра ненавидит спорт, но даже она может сесть и посмотреть игру НФЛ. Я фанат Патриотов[3].
— Тише ты, — поддразнила я, оглядываясь вокруг. — Не говори так громко.
Джим усмехнулся.
— Не буду, — он игриво потянул меня за конский хвост. — Расскажи мне что-нибудь еще о себе. Твоя любимая песня?
В моей голове мгновенно пронеслось воспоминание об отце и нескольких парнях из его бригады, галдящих под Бон Джови, вызывая внутри волну ностальгии и боли. Мне было десять лет, и Кори Трент, по какой-то причине (почему, я так и не узнала), рассказал всем в нашем классе, что моя мама сказала его маме, будто я намочила постель. Это была абсолютная ложь. Мама моей лучшей подруги высадила меня из машины около дома, который ремонтировал папа, в миле от нашего собственного. Было непривычно то, что он взял заказ на ремонт в нашем городе — обычно его бригада работала где-то в округе. Я благодарила Бога за то, что в тот день папа находился так близко. В школе меня полностью втоптали в грязь, все надо мной издевались и отнеслись как к изгою.
Отец как раз выходил из дома, когда один из парней сообщил ему, что я приехала. Как только я увидела папу, то расплакалась, а он обнял меня. После того как я рассказала что случилось, он серьезно разозлился на Кори. Затем Дэн, его бригадир, включил радио, и несколько парней вместе с отцом начали веселить меня, устроив ужасное представление под песню Бон Джови.