— Сегодня ты будешь поднимать боевой дух стражей порядка. Садись на стул возле кофейного автомата, того, что напротив миграционного отдела. Твоя задача — решать возникающие проблемы.
— Какие проблемы?
— Бывает, что автомат не выдает пластиковую палочку для размешивания сахара, в другой раз машина может его вообще не насыпать. Возможно, кому-нибудь из служащих захочется капельку молока в кофе, у кого-то может упасть стаканчик. Ты будешь решать все эти вопросы. Я доверяю тебе коробку с пакетиками сахара, пластиковые чайные ложки и пачку молока длительного хранения: в конце концов, полицейским не обязательно пить свежее молоко. Ты меня понял?
— И вы вот так впускаете меня в полицейский участок. А вдруг я из Аль-Каиды[5]?
— Действительно, в твоих штанах может поместиться северокорейский корвет. Ты хоть знаешь, что такое Аль-Каида?
— Это же основа основ.
— Основа? Тогда я — высота. Что такое высота помноженная на основание?
— И разделить пополам?
— Естественно. Так что это?
— Я знал… я сейчас вспомню. Вы что, мне не верите?
— Ладно, ты вспоминай, а мне нужно идти. Да, кстати, запомни: чайные ложки должны храниться в стакане.
В ходе встречи с подчиненными начальник полиции дал несколько очевидных рекомендаций, а затем передал слово комиссару Леонарди. Тот не стал ходить вокруг да около и сразу посвятил коллег в подробности дела. У скелета отсутствовали обе ступни, а в теменной области черепа было обнаружено отверстие. Нельзя исключать, что речь шла об огнестрельном оружии. Комиссар вздохнул: это могло быть ритуальное убийство. Он показал присутствующим отчет двухлетней давности о небольшой группе сатанистов, собиравшихся как раз неподалеку от места, где были найдены останки. Это запросто могло быть их рук дело, на эту мысль наводило отсутствие у скелета ступней. Естественно, нужно было дождаться более точной информации от судебного антрополога.
— Инспектор Стуки, как вы, готовы взять на себя сатанистов? — спросил Леонарди.
— Если это необходимо. Как вы мне посоветуете себя с ними вести: нежно или решительно?
— Очень нежно, мы же еще не разобрались, с чем мы столкнулись. Может быть, многие из них за эти годы уже удалились на покой, а мы своими разговорами, сами того не желая, разбудим их дьявольский аппетит.
«Антимама», — подумал Стуки и бросил быстрый взгляд на агента Сперелли, который в этот самый момент сосредоточенно напрягал бицепсы, будто прямо сейчас собирался вступить в схватку с демонами.
— Мы совсем не планируем воевать с приверженцами Сатаны, — сказал агенту инспектор Стуки в машине. — Мы только проверим, живы ли они еще, не скучно ли им, как и нам, на этом свете и сохранилась ли у них привычка встречаться при свете свечей, стоящих в подсвечниках из собачьих черепов.
Среди лиц, упомянутых в отчете Леонарди, были менеджер по газоснабжению и совсем молоденький монтажник газовых котлов. Пометки комиссара в отчете ничего не разъясняли конкретно, но все же давали понять, что речь шла о некоем пролетарском сатанизме. Все члены группы были далеки от клики нотариусов, банкиров или врачей частной практики, которым больше не достаточно их земной власти и они хотят расширить ее какой-то темной абракадаброй с единственной целью: чтобы денежные поступления на их счета продолжали расти и становились более существенными.
«Конечно, — подумал Стуки, — если среди сатанистов с яхтами вдруг оказался бы какой-нибудь высокопоставленный руководитель электросетей, нынешних носителей света, это дало бы повод задуматься о последовательности в поведении человеческих существ».
— Инспектор, давайте допросим тех двоих и узнаем, насколько их затянула вся эта дьявольщина.
Стуки взглянул на агента Сперелли.
— Естественно, мы так и поступим. Кстати, спроси у них заодно, в какое время принимает Сатана, потому что у меня побаливает плечо и думаю, мне могли бы помочь горячие ванны.
— Тогда как?
— Достаточно будет поговорить с соседями этих ненормальных. Желательно пожилыми.
— Да тут же все держат рот на замке.
— А ты найди подходящего собеседника и задай правильные вопросы. В этом наше с тобой искусство. Или нет?