Питовранов рассказал нам, что в своей камере он написал доклад Сталину, где сделал специальные рекомендации для улучшения службы государственной безопасности, ссылаясь на встречу со Сталиным, во время которой они как раз обсуждали эту проблему. Он отметил, что ревность и соперничество разведки и контрразведки мешают работе, и просил Сталина вновь соединить эти две службы. В конце концов Питовранов был освобожден.
В ноябре он отдыхал недалеко от Москвы, когда его срочно вызвали в Москву на встречу со Сталиным и членами нового ЦК. Сталин сказал: «У нас есть соображения, как радикально улучшить работу органов государственной безопасности, объединить разведку и контрразведку. Для этого будет создана комиссия, в которую войдут все секретари Центрального комитета, а также Питовранов. Надо создать Главное управление государственной безопасности, в котором будут управления контрразведки и разведки. Начальником контрразведки назначается Василий Рясной, а разведки — Питовранов»[106].
Недовольный всего лишь отменой КИ и возвращением внешней разведки в МГБ Сталин ощущал необходимость в соединении внешней разведки с внутренней контрразведкой. В декабре 1952 года он сформировал новое разведывательное управление. Питовранов возглавил Управление внешней разведки, вошедшее в него так же, как Управление контрразведки. Однако оно просуществовало только до смерти Сталина[107].
КИ В БЕРЛИНЕ
Некоторые из проблем, возникших в КИ и его резидентурах за границей, своей глубиной и сложностью похожи на те, что были в советской зоне в Германии. Оперативные секторы и группы МГБ в Берлине и в пяти провинциях, находившихся под началом заместителя министра ГБ Ковальчука, работали более двух лет. Они были очень активны не только в контрразведывательных операциях, а также в операциях, влиявших на положении дел в советской колонии (так обозначались советские граждане, находившиеся в Германии) и эмиграционные дела, но одновременно собирали информацию о Западной Германии — даже после создания КИ. (Подробнее о деятельности МГБ в Восточной Германии см. Приложение 4.)
Когда КИ взял в свои руки контроль над внешней разведкой МГБ в Восточном Берлине, в то время возглавляемой генералом Малининым, отношения еще больше ухудшились. Внешней разведке и контрразведке всегда было трудно координировать свои действия, даже когда они были в одном ведомстве — МГБ. Но с созданием КИ ситуация стала ухудшаться, и контрразведчики МГБ всерьез стали вербовать сотрудников КИ в качестве информаторов[108].
БОБ своими контактами с Малининым неумышленно добавила проблем КИ в Берлине. В апреле 1947 года Яков Тищенко (Разин, Рощин) узнал, что должен заменить Малинина в Карлсхорсте, однако назначение задерживалось из-за передачи КИ Управления внешней разведки МГБ[109]. В начале 1948 года, как раз в начале блокады, Разин наконец приехал и встал во главе разросшейся резидентуры, принявшей в себя также военную разведку. Главной задачей резидентуры КИ были разведывательные операции в Западном Берлине и Западной Германии. Однако вскоре после приезда Разина военная разведка была изъята из КИ так же, как операции в отношении эмигрантов. Тем временем первые отделы оперативных секторов МГБ продолжали собирать информацию, заявляя, что их «разведывательные операции имеют целью контрразведывательные нужды». В результате обе службы дублировали друг друга[110].
Несмотря на неблагоприятное начало, резидентура КИ под руководством Разина имела отличное прикрытие, которое отчасти помогало обезопасить операции, и в этом БОБ не мог с ним конкурировать. Собственный пост Разина назывался заместитель политического советника Семенова, и его сотрудникам также обеспечивали прикрытие другие управления, входившие в состав Советской Военной администрации. Заместитель резидента Борис Наливайко, например, числился начальником отдела виз. Резидентура пользовалась возможностями других управлений для работы в Западном Берлине и Западной Германии[111].
Судя по докладам Разина, резидентура добилась определенного успеха. Он особенно хвалил Наливайко за отличные результаты. Одной из удач, о которой вспоминает Разин, было получение оперативных дневников генерал-полковника Франца Хальдера, начальника германского генерального штаба. Дневники, которые Хальдер правил собственной рукой, рассказывали об операциях на всех фронтах во время войны[112].
106
Ibid. Питовранов руководил и внешней разведкой, однако свой пост он занимал до марта 1953 года, то есть до смерти Сталина, а потом был понижен в должности до заместителя начальника контрразведки в Главном Управлении государственной безопасности нового бериевского Министерства внутренних дел (МВД). Позднее Питовранов занимал более высокие посты в КГБ в Германии и других странах.
109
Тищенко из казаков и родился на Дальнем Востоке. Там же воевал во время гражданской войны. Как один из первых сотрудников иностранного отдела ОГПУ Тищенко работал в Харбине, Манжурии до 1930 года, когда был переведен в аппарат внешней разведки в Москву и направлен в Берлин. В 1935 году он переехал в Вену в качестве резидента. В 1938 году его вызвали в Москву в связи с репрессиями в среде высших сотрудников внешней разведки. Каким-то образом ему удалось избежать ареста, однако из разведки его уволили. Во время Второй мировой войны о Тищенко вспомнили. Сначала он работал в Четвертом (партизанском) управлении, потом в 1943 году назначен резидентом в Стокгольме, в 1945 году — переброшен в Хельсинки в качестве резидента, где его прикрытием был пост политсоветника главы Советской контрольной комиссии. См. «Воспоминания Якова Федоровича Тищенко». Биографические бодробности из этих воспоминаний предоставлены Кондрашевым. (Тищенко был его тестем.)
112
Ibid. Эти официальные дневники не следует путать с личными дневниками, которые писались от руки и были спрятаны у соседа в Ахау (Западная Германия). Личные дневники были захвачены американцами и позднее опубликованы Гансом-Адольфом Якобсеном в трех томах на немецком языке и в одном томе — на английском. «The Haider War Diary, 1939-1942» (Novato, Calif.: Presidio, 1988).