Таким образом, Всеволод Юрьевич владел инструментом, позволявшим ему править самовластно на своей земле и столь же самовластно вмешиваться в дела соседей.
За все время правления князя его земля совершенно не страдала от внутренних усобиц и очень незначительно — от внешних вторжений. Она выглядела как континент покоя в океане бушующей Руси.
Всеволода Юрьевича и его старшего брата Андрея и по складу личности, и по политическому почерку можно считать предтечами московских государей, особенно тех, кто правил нашей страной в ту пору, когда сложилось централизованное Русское государство. Они искали единства для подвластных им земель, устанавливали непререкаемое подчинение и в то же время отличались крепкой верой, нищелюбием, благочестием. Всеволод Юрьевич, помимо того что занимался масштабным крепостным строительством в Суздале, Переяславле-Залесском и Владимире, основывал новые монастыри, возводил каменные храмы.
Летопись по смерти князя Всеволода возносит ему хвалу: «Много мужествовав и дерзость имев, на бранех показав. Украшен всеми добрыми нравы, злыя казня, а добромысленая милуя: князь бо не туне меч носит — в месть злодеем, а в похвалу добро творящим. Сего имени токмо трепетаху вся страны, и по всей земле изыде слух его (т. е. разносилась слава о нем). И вся зломыслы его вда Бог под руце его[5], понеже не возношашеся, ни величашеся о собе, но на Бога все возлагаше всю свою надежду, и Бог покаряше под нозе его вся врагы его. Многы же церкви созда по власти своей… имея присно страх Божий в сердци своем, подавая требующим милостыню. Судя суд истинен и нелицемерен, не обинуюся лица сильных своих бояр, обидящих меньших… Любяше же помногу черноризецскый и поповский чины»[6].
Его сыновья затеяли было свару, как это было принято на юге, и сошлись в борьбе за власть на реке Липице (1216). Как сообщает летописец, сражение русских против русских, православных против православных привело к гибели более девяти тысяч воинов. Владимирская Русь давно отвыкла от подобных трагедий! Братья-Всеволодовичи, ужаснувшись содеянному, заключили мир и впоследствии поддерживали между собой мирные отношения.
Один из них, Юрий, правил Владимирской Русью без малого четверть столетия (1212–1216 и 1218–1238 годы). При нем процветание Владимирской Руси продолжилось: полки Юрия Всеволодовича громили булгар, мордву и литовцев, натиск немецкого рыцарства на восток был приостановлен, продолжилось строительство каменных соборов, был основан Нижний Новгород. Юрий Всеволодович прослыл боголюбцем и нищелюбцем, неизменно покровительствовал Церкви. В XVII веке Русская церковь прославила его в лике святых. Фактически при нем в общих чертах продолжал существовать, пусть и в смягченном виде, владимирский автократизм, родившийся на византийской почве при Андрее Боголюбском и Всеволоде Большое Гнездо.
В первой половине XIII века Владимирская Русь пребывала на грани создания крупного единого государства, скрепленного властью православного самодержца. Вторжение монголов в 1230-х годах искусственно прервало этот процесс и вновь погрузило Владимирскую Русь в пучину междоусобных распрей.
В 1238 году великий князь Владимирский Юрий Всеволодович пал с оружием в руках на реке Сить, защищая свою землю от завоевателей. Величественный Владимир и множество других русских городов подверглись страшному разорению. Место Юрия занял его младший брат, Ярослав Всеволодович, один из лучших полководцев того времени (великий князь Владимирский в 1238–1246 годах). Он постарался навести порядок в пылающих, разоренных, рушащихся в хаос землях Северо-Восточной Руси. Он же приложил все усилия, чтобы страна не разлетелась вдребезги под ударами с запада и востока: со стороны немцев, литвинов и особенно Орды.
Ордынские властители давали ярлык на великое княжение Владимирское, играя страстями честолюбцев, требуя покорности и тяжелейших выплат за право старшинства среди всех князей Владимирской Руси.
6
Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских летописей. Т. I. СПб., 1846. С. 184–185.