Сд лавъ въ комнат три шага, онъ остановился и положилъ л вую руку на грудь (въ правой онъ держалъ большой б лый посохъ, съ которымъ онъ странствовалъ). Когда я вплоть подошелъ къ нему, онъ ввелъ себя маленькимъ разсказомъ о нуждахъ своего монастыря и б дности своего ордена, — онъ сд лалъ это такъ просто, такъ мило и такая скромность видна была въ его ліц и взглядахъ, что надо было мн быть заколдовану, чтобы не быть тронуту этимъ. —
Н тъ, была лучше причина: мн было предопред лено не дать ему ни коп йки. —
«Да, это правда», сказалъ я, отв чая на его поднятіе глазъ кверху, которымъ онъ заключилъ свою просьбу. — «Да, это правда, помогай Богъ т мъ, которые не им ютъ другой помощи, какъ милосердіе людей; но я боюсь, что милосердіе далеко недостаточно для столькихъ безпрестанныхъ и большихъ требованій, которыми утруждаютъ его». Когда я произнесъ слова: «большихъ требованій», взглядъ его упалъ на рукавъ своей рясы — я почувствовалъ всю силу этого довода. — «Я признаю это», сказалъ я — «грубое платье, и то одно въ три года, скудная пища — вещь не важная; но д ло въ томъ — жалко, что и это добывается вашимъ орденомъ съ такими малыми усиліями, пользуясь частью, составляющей собственность хромыхъ, сл пыхъ, старыхъ и убогихъ. Узникъ, который ложится на жалкую постель свою, ежедневно считая и пересчитывая дни своего несчастія, изнываетъ по этой-же части, которую вы отнимаете у него. Ежели бы вы были ордена de la merci, вм сто того чтобы быть ордена св. Франциска, какъ я ни б денъ, — продолжалъ я, указывая на свой чемоданъ, «съ радостью былъ бы онъ открытъ вамъ: для выкупа несчастныхъ». Монахъ поклонился мн . — «Но передъ вс ми другими», заключилъ я, «несчастные нашего отечества им ютъ преимущество; и я оставилъ тысячи, таковыхъ на нашемъ берегу». Монахъ сд лалъ движеніе головой, которое ясно выражало его сердечную мысль: «безъ сомн нія не въ одномъ нашемъ монастыр есть б дность, ее довольно во вс хъ углахъ этого св та». — «Но мы различаемъ», сказалъ я, положивъ руку на рукавъ его рясы въ отв тъ на его возраженіе: «мы. различаемъ, добрый отецъ, т хъ, которые дятъ хл бъ своихъ трудовъ, и т хъ, которые дятъ хл бъ, пріобр тенный трудами другихъ, им я совс мъ особый планъ жизни: жить въ безд йствіи и нев жеств изъ любви къ Богу».
Б дный Францисканецъ не сд лалъ никакого возраженія; краска одну минуту покрыла его лицо, но не осталась. Казалось, натура совершенно уничтожила въ немъ начало непріязненности. Онъ мн не показалъ ея. Но выпустивъ изъ руки посохъ, который упалъ на его плечо, и прижавъ съ выраженіемъ покорности об руки къ груди, онъ удалился. — Монахъ.
У меня что то защ мило въ сердц въ ту самую минуту, какъ онъ затворилъ за собою дверь. Пфа! сказалъ я три раза сряду, стараясь принять видъ беззаботности; но я не могъ этого сделать; каждый непріятный слогъ, произнесенный мною, представлялся опять моему воображенію.
Теперь я разсуждалъ, что я не им лъ никакого права на б днаго Францисканца; я могъ отказать ему, но одинъ отказъ долженъ былъ быть достаточно непріятенъ безъ прибавленія неучтиваго разговора. Я воображалъ себ его с дые волосы, пріятное лицо его, казалось, было опять передо мною и учтиво спрашивало меня: какую сд лалъ я вамъ обиду? и за что вы со мною такъ обошлись?» Я двадцать ливровъ далъ бы за адвоката. — «Я очень дурно поступилъ», сказалъ я самъ себ , «но я только что начинаю свое путешествіе — впродолженіи его я постараюсь выучиться хорошему обхожденію». —
Состояніе челов ка, недовольнаго самимъ собой, им етъ выгоду въ томъ отношеніи, что ставитъ въ наилучшую настроенность духа для совершенія покупки; и такъ какъ теперь нельзя путешествовать черезъ Францію и Италію, не им я своего экипажа, а природа всегда побуждаетъ къ избранію удобн йшаго средства, я вышелъ на каретный дворъ, что бы нанять или купить что нибудь въ этомъ род для моего употребленія: старая désobligeante въ самомъ дальнемъ углу двора съ перваго взгляда привлекла мое вниманіе; я тотчасъ же взошелъ въ нее и найдя ее совершенно удовлетворительной, я вел лъ сторожу послать ко мн Mons. Dessein, хозяина отеля. Но Mons. Dessein былъ у вечерни. И чтобы не сойдтись лицомъ къ лицу съ Францисканцемъ, котораго я вид лъ на другомъ конц двора въ разговор съ какою то барыней, которая только что прі хала въ гостинницу, я задернулъ тафтяную стору между нами и, р шившись писать мое путешествіе, вынулъ перо и чернильницу и сталъ писать предисловіе въ désobligeante.
Должно быть, уже было зам чено многими перипатетическими философами, что природа своей неоспоримою властью положила изв стные пред лы, которыми ограничила м ру непріятностей для челов ка. — Она исполнила это удобн йшимъ и покойн йшимъ образомъ, положивъ ему между многими другими неотстранимыми обязанностями — работать для своего удобства и переносить страданія — дома. Тамъ только она снабдила его вс ми нужными предметами, для того чтобы д лить радость и ум ть легче переносить часть той тяжести, которая всегда и везд была слишкомъ тяжела для одной пары челов ческихъ плечъ. Правда, мы одарены н которою, несовершенною способностью иногда распространять свою радость изъ ея границъ, но св тъ такъ устроенъ, что отъ неспособности изъясняться на другомъ язык , отъ недостатка связей и знакомствъ и отъ различія воспитанія, обычаевъ и привычекъ, мы столько встр чаемъ препятствій въ сообщеніи нашихъ впечатл ній вн нашей сферы, что даже эти препятствія часто равняются совершенной невозможности. — Изъ этаго сл дуетъ, что перев съ сантиментальной торговли всегда противъ вы хавшаго изъ отечества искателя приключеній: онъ долженъ покупать то, что ему почти совс мъ не нужно, за ту ц ну, за которую предлагаютъ; при обм н разговоровъ онъ долженъ отдавать свой за первой попавшійся; и то его разговоръ никогда не возьмутъ за свой безъ большаго для него убытка, безпрестанно нужно ему м нять кореспондентовъ и искать бол е в рныхъ. Не нужно много проницательности, чтобы угадать его участь. — Это разсужденіе прямо и естественно приводитъ меня къ моему предмету, и (ежели колебаніе этой désobligeante позволитъ мн ) къ изложенію началъ и основныхъ причинъ путешествій. —
Люди праздные покидаютъ свою родную сторону и отправляются путешествовать, подъ какимъ бы то ни было предлогомъ или предлогами, всегда по одной изъ этихъ главныхъ причинъ: убогость т ла, разстройство разсудка, неизб жная необходимость. —
Первые два разряда включаютъ въ себя вс хъ путешествующихъ по суш и по морю, и трудящихся изъ гордости, любопытства, тщеславія или сплина, съ безконечными подразд леніями и сочетаніями. — Третій классъ включаетъ въ себя вс легіоны странствующихъ мучениковъ; въ особенности къ этому разряду принадлежатъ: путешественники, отправляющiеся по преимуществу духовенства, 176 преступники, путешествующіе подъ присмотромъ губернаторовъ по уголовнымъ д ламъ, молодые баричи, высланные жестокостью родителей и опекуновъ и путешествующіе подъ предводительствомъ наставниковъ, рекомендованныхъ Оксфортомъ, Аберденомъ или Глазгофомъ.