Вопрос о восстании, как и вопрос о способах борьбы вообще, Плеханов, как мы уже заметили, совсем неосновательно обходит. Он пишет: «В настоящую минуту восстание могло бы быть только вспышкой народного негодования, только бунтом, который без труда задавили бы власти; но нам не нужны бунты, вспышки; нам нужна победоносная революция».
Это все равно, как если бы Ноги в августе 1905 г. сказал: «Нам нужны не атаки на Порт-Артур, а взятие Порт-Артура». Можно противополагать несвоевременные атаки своевременным, неподготовленные подготовленным, но нельзя противополагать атаки вообще «взятию» крепости. Это ошибка. Это значит обходить вопрос о способах взятия крепости. И именно эту ошибку делает товарищ Плеханов.
Он либо не договаривает, либо вопрос ему самому неясен.
Отличие стачки-демонстрации от стачки-восстания ясно. Отличие «частичных массовых проявлений протеста» от общего и всероссийского выступления ясно. Отличие частичных и местных восстаний от общего, всероссийского, всеми революционными партиями и элементами поддерживаемого, восстания тоже ясно. Если вы назовете демонстрации, частичные протесты, частичные восстания «вспышками», то ваша мысль будет тоже ясна, и ваш протест против «вспышкопускательства» будет вполне справедлив.
Но сказать: «нам нужны не вспышки, а победоносная революция» значит ничего не сказать. Хуже того: это значит придать пустышке вид многозначительности. Это значит одурманить читателя звоном эффектной, но пустой фразы. Очень трудно найти двух, не сошедших с ума, революционеров, которые бы не сошлись на том, что нам нужны «не вспышки, а победоносная революция». Но в то же время не очень легко найти двух, вполне здравомыслящих революционеров, которые бы сошлись на том, какое именно средство борьбы в какой именно момент будет не «вспышкой», а верным шагом к победоносной революции. Повторяя с эффектным видом то, в чем никто не сомневается, и обходя то, в чем состоит настоящая трудность вопроса, Плеханов не очень-то двигается вперед.
В заключение нельзя не отметить, что Плеханов, разумеется, старается походя «щипнуть» большевиков: и бланкисты-то они, ибо бойкотировали Думу, и «легкомысленны», ибо будто бы не знали (до поучения т. Плеханова в № 6 «Дневника») о необходимости усиленной работы в войсках. На эти щипки достаточно указать, – отвечать на них не стоит. Если т. Плеханов думает, что он теперешней своей тактической позицией усиливает меньшевиков в нашей партии и ослабляет большевиков, то мы ничего не имеем против того, чтобы оставить его в этом приятном заблуждении.
«Пролетарий» № 2, 29 августа 1906 г.
Печатается по тексту газеты «Пролетарий»
Политика правительства и грядущая борьба
Одна из юмористических газет, издаваемых немецкими социал-демократами, поместила года полтора тому назад карикатуру на Николая П. Царь изображен был в военной форме, с смеющимся лицом. Он дразнил ломтем хлеба лохматого мужика, то подсовывая ему этот ломоть чуть не в рот, то отнимая его назад. Лицо лохматого мужика то озарялось улыбкой довольства, то озлобленно хмурилось, когда ломоть хлеба, чуть-чуть не доставшийся ему, отнимали назад. На этом ломте была надпись: «конституция». А последняя «сцена» изображала мужика, который напряг все силы, чтобы откусить кусочек хлебца, и – откусил голову у Николая Романова{150}.
Карикатура меткая. Самодержавие, действительно, вот уже несколько лет «дразнит» русский народ конституцией, вот-вот дадут эту конституцию «почти совсем» и затем сразу водворяют весь старый произвол, все полицейские бесчинства и беззакония в сугубо горшем виде. Давно ли имели мы чуть ли не самый демократический «парламент» в мире? Давно ли вся печать обсуждала вопрос о кадетском министерстве, как о самой близкой и реальной возможности? Трудно поверить, что это было всего два-три месяца тому назад. Парочка указов, манифестов, распоряжений, – и старое самодержавие царит, кучка осужденных всеми, опозоренных и публично оплеванных казнокрадов, палачей и погромщиков снова издевается вовсю над народом, снова громит, грабит, избивает, затыкает рот и отравляет воздух нестерпимым крепостническим зловонием.
150
Карикатура была помещена в штутгартском юмористическом журнале «Der Wahre Jacob» («Яков Простак») 8 августа 1905 года.