Григорій Михайлычъ. То то суета. Только и заботы.
Николай. Вамъ хорошо. A мнѣ вотъ гдѣ.
Григорій Михайлычъ. Вотъ гдѣ. (Передразниваетъ.) Пойти покурить. (Уходитъ.)
Николай. То-то обидчикъ, да Богъ съ нимъ. Что, Татьяна Ивановна, барыня не говорила ничего?
Таня. Ничего.
Николай. Помилуй Богъ, откажутъ. Вѣдь у меня семейство. Я на труды не смотрю, только для семейства. Такъ ли? (Уходитъ.)
Тѣ же и швейцаръ (входитъ).
[Швейцаръ.] Доложите барину, мужикъ какой-то изъ деревни. Говоритъ, баринъ велѣлъ.
Таня. Какой мужикъ? Деменскій?
Швейцаръ. Изъ Курской деревни.
Таня. Они. Это Семена отецъ, объ земли. (Таня выходитъ на крыльцо.)
Швейцаръ, Григорій и потомъ камердинеръ.
Григорій. Ишь, вострая какая.
(Звонятъ, выходитъ камердинеръ.)
[Швейцаръ.] Доложите барину, мужики Деменские изъ Курской деревни.
Камердинеръ. Знаю, онъ велѣлъ подождать. Гость у него.
Швейцаръ. Натопчатъ они!
Камердинеръ. Ну, ужъ подотрешь.
Григорій, швейцаръ, Таня и за ней три мужика.
Таня (провожаетъ ихъ). Сюда, сюда, дяденька.
(Мужики несутъ гостинцы, куличъ и яйца, ищутъ, на что креститься. Крестятся на лѣстницу; кланяются камердинеру и становятся твердо.)
Григорій. Что, скоро они, что-ль?
Таня. Нѣтъ, еще затягивать меня позовутъ.
Григорій. Пойти покурить. (Уходитъ.)
Тѣ же, безъ Григорія.
Таня. Вы здѣсь подождите. Онъ сейчасъ выйдетъ.
2-й Мужикъ. Не подъ дождемъ, постоимъ да подождемъ.
Таня. А вы изъ Деменки?
1-й Мужикъ. Самая наша деревня. Оттелева обыватели, примѣрно. А вы, значитъ?
Таня. Значитъ, изъ Семеновой деревни?
1-й Мужикъ. Семкѣ земляки, госпожа. Примѣрно, вотъ это отецъ его.
Таня. О! Такъ вы ему родитель?
2-й Мужикъ. Извѣстно, родитель, когда сынъ мнѣ. А ты чья же будешь?
Таня. Да и я отъ васъ. Я Аксиньи солдатки — сирота.
2-й Мужикъ. Ну? Ты, значитъ, сама Танькя будешь?
Таня. Я и есть. Чтожъ, не узнали?
1-й Мужикъ. Вотъ, значитъ, въ холѣ то что значитъ. Примѣрно, полубарыня. Какъ есть. Не то что грубость деревенская.
2-й Мужикъ. Тебя, значитъ, и хочетъ Семенъ замужъ взять?
Таня. Я самая. (Закрывается фартукомъ.)
2-й Мужикъ. Такъ. (Вздыхаетъ, качая головой.) Набаловался, видно, малый-то.
Таня. Онъ ничего не избаловался. Послать его вамъ?
2-й Мужикъ. Успѣемъ.
(Проходитъ лакей, мужики встаютъ.)
1-й Мужикъ. Позвольте, почтенный, примѣрно, это кто жъ будетъ?
Таня. Это лакей.
1-й Мужикъ. Такъ. Это правильно. А вотъ если, примѣрно, насчетъ дѣловъ. Можетъ ли кто [1 неразобр.] какъ значитъ дѣло наше? Може тоже слышала?
Таня. Слышала, дяденька. Землю купить хотите? Едва ли выйдетъ ваше дѣло.
2-й Мужикъ. А что такъ?
Таня. Да духи ему запрещаютъ.
1-й Мужикъ. Это, значитъ, насчетъ умственности? Понялъ.
2-й Мужикъ. Къ чему жъ это?
3-й Мужикъ. О, Господи! Какъ бы чего худаго...
Таня. Онъ, значитъ, обо всѣхъ дѣлахъ у духовъ спрашивается. Нетѣлесные духи такіе съ нимъ разговариваютъ. Какъ скажутъ, такъ онъ и дѣлаетъ.
3-й Мужикъ. Оо! ишь ты, о Господи!
1-й Мужикъ. Всего, значитъ, наука доводитъ. Потому превилегія.
2-й Мужикъ. Врешь.
Таня. Истинно говорю. Только они ему все больше то самое и велятъ, чего ему хочется. А ему землю барыня не велитъ продавать. А онъ ее пуще духовъ боится.
Тѣ же, и Григорій входитъ въ ливреѣ. Мужики встаютъ.
Таня. Вотъ не вѣрятъ, что баринъ у духовъ обо всѣхъ дѣлахъ спрашиваетъ.
1-й Мужикъ. Потому по необразованности нашей спервоначала.
Григорій (усмѣхаясъ). Имъ, извѣстно, удивительно. Да ты и сама, я думаю, не понимаешь настоящаго.
Таня. Только вы одни и поняли. Знаю, спиритизмъ. Нынче всѣ господа этимъ занимаются.
3-й Мужикъ. Охъ, Господи! Да какъ же такъ можно?
Григорій. А такъ и можно.
Таня. Возьмутъ блюдечко, да по бумажкѣ и водятъ, а оно стучитъ да обозначаетъ по буквамъ.
1-й Мужикъ. Въ дѣйствіе, значитъ, производитъ.
Григорій. Толкуй имъ. Поймутъ они.
2-й Мужикъ. Дѣло господское, только отдалъ бы землю, а то какъ собака на сѣнѣ.
(Молчаніе.)
1-й Мужикъ. Ученье до всего доводитъ, а мы что знаемъ.
2-й Мужикъ. Глупость это одна.
3-й Мужикъ. Чтожъ, братцы, мѣшки то на фатерѣ оставили, какъ бы не того...
Тѣ же, и входитъ Леонидъ Ѳедоровичъ и Самаринъ. Таня прячется за дверь.
Леонидъ Ѳедоровичъ. Я вѣдь знаю, что вы не вѣрите.
Самаринъ. Нѣтъ, гипнотизмъ — это дѣло науки, и магнетическое вліяніе я могу допустить.
Леонидъ Ѳедоровичъ. Это что же, самое обыкновенное. Нынче у жены будете?
Самаринъ. Да, я буду. Но спиритическимъ явленіямъ не могу вѣрить.
Леонидъ Ѳедоровичъ. Это и не можетъ быть иначе. Тотъ, кто не изслѣдовалъ, не можетъ вѣрить. Но фактамъ мы не можемъ не вѣрить. Мы ихъ изслѣдоваемъ.
Самаринъ. Да я не отказываюсь. Покажите факты.
Леонидъ Ѳедоровичъ. Ну вотъ пріѣзжайте завтра. (Къ Григорію.) Пошелъ Семенъ къ Капчичу?
Григорій. Пошелъ-съ.
Самаринъ. Чтожъ, будетъ Капчичъ?
Леонидъ Ѳедоровичъ. Да если и не будетъ, то это можно всегда и безъ него. Медіумовъ бездна, мы только ихъ не знаемъ. Я имѣю привычку маленькую и ужъ по общему виду знаю. На дняхъ, напримѣръ, мы позвали буфетнаго мужика во время сеанса передвинуть фортепіано. Онъ, не особенно сильный человѣкъ, взялъ и одинъ почти перенесъ фортепіано и самъ удивился.
Таня (из за дверей). Вона, а я и не думала.
Леонидъ Ѳедоровичъ. А удивительнаго ничего. Онъ медіумъ. Потомъ былъ другой случай. Одна больная старушка отодвинула рукой стѣну...
Самаринъ. Ну, увижу самъ, тогда повѣрю. A ce soir.[191] Это кто же?
Леонидъ Ѳедоровичъ. Здравствуйте, братцы. Здравствуйте. (Къ Самарину.) Это изъ Курской деревни, просятъ продать имъ землю.
Самаринъ. Ну чтожъ вы?
Леонидъ Ѳедоровичъ. Je ne peux pas me décider seul sur un sujet aussi important.[192]
Самаринъ. Vous demanderez aux esprits?[193]
Леонидъ Ѳедоровичъ. Sans doute. Je demanderai conseil à ma mère.[194]
Самаринъ. A безъ этаго нельзя?
Леонидъ Ѳедоровичъ. Нельзя.
Самаринъ (смѣется). Удивительно. Et madame se porte bien?[195]
Леонидъ Ѳедоровичъ. T. e. какъ entre nous soit dit, elle se porte bien, mais les microbes, ça fait nos malheurs.[196]
Самаринъ. A что?