Барыня (кухарке). Это что? Зачѣмъ мужики?
Кухарка. Баринъ приказали.
Барыня. Тебѣ кто сказалъ?
Кухарка. Ѳедоръ Иванычъ.
Барыня (къ Ѳедору Иванычу). Кто вамъ велѣлъ?
Ѳедоръ Ивановичъ (въ pince-nez). Баринъ сказали. Я полагалъ, что затрудненій нѣтъ ночь имъ переночевать.
Барыня. Вы знаете, что баринъ въ хозяйственныя дѣла не входитъ. (Къ мужу.) Леонидъ! (Мужъ не слышитъ, занятъ отъискиваніемъ.)
Ѳедоръ Иванычъ. Я полагалъ, что крестьяне по дѣлу. Дѣло еще не рѣшилось. Завтра будетъ.
Барыня. Вы полагаете, полагаете. Выгнать вонъ ихъ. Чтобъ не было. Я велю. А то прогоню всѣхъ. Слышите? (Подходитъ къ кучке.) Mais prenez garde. Ils peuvent être malades.[206]
Василій Леонидычъ (сзади). Malades — не знаю, а (затыкая носъ) Брокаръ нуженъ.
Петровъ. Позвольте покурить.
Б[етси]. Полноте мѣшать. У котораго?
Петровъ. У этаго, у этаго.
Леонидъ Ѳедоровичъ. Вотъ, вотъ, я говорилъ.
Профессоръ (къ толстой барынѣ). Это вполнѣ точно. Остается измѣрить температуру и пульсъ, чтобы имѣть данныя. Впрочемъ, это уже такъ несомнѣнно. Воля однаго передается другому. (Шпюлеръ нагибается къ сапогу и вытаскиваетъ ключъ. Общій крикъ восторга. Браво.)
1-й Мужикъ. Мы, значитъ, не то чтобы какъ привилегію, а потому по необразованію, онъ и дома то въ судьи выбирал[ся].
Леонидъ Ѳедоровичъ. Ты не безпокойся. Ну, оставимъ ихъ.
Толстая барыня. Да, это удивительно. (Къ Самарину.) Вы чувствовали истеченіе, т. е. магнитизмъ?
Самаринъ. Я ничего особеннаго не чувствовалъ, я только шелъ.
Профессоръ. Позвольте вашъ пульсъ.
Самаринъ. Послѣ.
[Профессоръ.] Нѣтъ, позвольте.
Леонидъ Ѳедоровичъ. Пойдемте.
(Всѣ выходятъ въ дверь, разговаривая.)
Шпюлеръ (ломаннымъ языкомъ). Я не знаю, что и какъ, я только отдаюсь.
Толстая барыня. Но позвольте, это не сонъ же.
Шпюлеръ. Нѣтъ, не сонъ.
Профессоръ (держитъ за руку Самарина). Нѣтъ, не сонъ, но нѣкоторая асуписація, какъ мы называемъ скрытое гипнотическое состояніе.
Самаринъ. Гипнотическое, но не спиритическое.
Профессоръ. Предѣлы однаго и другаго трудно найти.
Самаринъ. Позвольте, предѣлы очевидны.
Толстая барыня (вмѣшиваясъ). Совсѣмъ не трудно, я сама лежала безъ чувствъ и говорила. Я такъ нервна.
Профессоръ (учтиво). Да съ. (Къ Самарину.) Намъ кажется очевиднымъ то, что подпадаетъ нашему физическому субъекту, но есть еще субъектъ духовный и субъектъ объективный.
Самаринъ. Позвольте, это надо доказать.
Профессоръ. Я и докажу.
Барыня (къ Шпюлеру и Самарину). Все это прекрасно, но мнѣ это совсѣмъ непріятно, люди съ улицы, Богъ знаетъ какія микрококи. Это все Леонидъ. Пожалуйста, вы пройдите къ Доктору, чтобъ онъ окурилъ васъ.
Самаринъ. Очень хорошо. Какъ же вы докажете?
Толстая барыня. Такъ я вамъ объясню. Такъ какъ я нервна, и когда мой мужъ былъ боленъ...
Леонидъ Ѳедоровичъ. Нѣтъ, П. Ѳ, вы не такъ смотрите.
(Все говорятъ вдругъ и уходятъ.)
Барыня (останавливая за рукавъ мужа). Сколько разъ я васъ просила не распоряжаться въ домѣ. Вы знаете свои глупости, а домъ на мнѣ. Вы заразите всѣхъ.
Леонидъ Ѳедоровичъ. Да что? Кто? Я не понимаю.
Барыня. Какъ? Съ улицы люди больные, въ заразѣ. Я думаю, половина людей заразили ужъ. Квасъ, черный хлѣбъ. Хороши вы будете съ своими духами.
Леонидъ Ѳедоровичъ. Да я...
Барыня. Когда слягутъ дѣти, я. Хорошо, что я тутъ, а то бы...
Леонидъ Ѳедоровичъ. Да я не думалъ. Я думалъ...
Барыня. Вы думали. (Къ кухаркѣ и Ѳедору Иванычу.) Сейчасъ вонъ, чтобъ ихъ не было въ моей кухнѣ, а потомъ, Таня, возьми карб[олку], знаешь, на туалетѣ, и обрызгай все. Ступай. (Уходитъ.) Такъ вонъ, вонъ, чтобъ не было сейчасъ.
Остаются 3 мужика, Таня, кухарка и Ѳедоръ Иванычъ.
Кухарка. Ну, дѣла!
Таня (покатывается со смеха). Ну, дѣла!
2-й Мужикъ. Чтожъ это? Право, порченные, чтоль какіе? Ничего не разберешь. Чего они?
1-й Мужикъ. Любопытно. Энтотъ, энтотъ нѣмецъ то, какъ на скамейку то спотыкнулся. Бры...
3-й Мужикъ. Говорилъ, братцы, на фатеру.
Ѳедоръ Иванычъ (къ Танѣ). Какже быть то?
Таня. Да какъ быть? Развѣ можно ихъ ночью гнать. Добро бы знамые люди. А то они и не найдутъ. Въ дворницкую.
Ѳедоръ Иванычъ. А ну какъ узнаетъ?
Таня. Ничего не узнаетъ. Я ихъ окурю.
Входитъ Семенъ.
Таня. Сема, сведи земляковъ въ дворницкую: скажи — баринъ велѣлъ. Тамъ и ночуйте. А на счетъ бумаги я ужъ знаю: либо сгонятъ меня, либо сдѣлаю вамъ дѣло.
1-й Мужикъ. Смѣла, погляжу.
2-й Мужикъ. Будетъ ли толкъ то?
(3-й мужикъ собираетъ сумки.)
Занавѣсъ.
3-е ДѢЙСТВІЕ.
Профессоръ и Леонидъ Ѳедоровичъ въ маленькой гостиной, гдѣ всегда происходятъ опыты.
Профессоръ. Опытъ совсѣмъ успѣшный. Этотъ молодой мужикъ несомнѣнный и весьма сильный медіумъ. Свѣтовыя явленія были не слабѣе, чѣмъ при Ка[п]чичѣ, и, что особенно замѣчателъно, съ трескомъ.
Леонидъ Ѳедоровичъ. Да, точно зубы скрипятъ, но въ отдаленіи. И полетъ вещей замѣчательный. Вотъ находка, я вамъ говорю. Вчера дѣвушка говоритъ мнѣ и боится, такая смѣшная.
Профессоръ. Да, замѣчательный медіумъ. Совѣтую вамъ изслѣдовать дальше, у него могутъ быть особенности.
Леонидъ Ѳедоровичъ. А вы замѣтили, какъ скоро онъ впалъ въ ясновидящій сонъ?
Профессоръ. Да, почти мгновенно. Это происходитъ отъ особенностей психическихъ.
Самарин. Можно? Точно колдуете.
Леонидъ Ѳедоровичъ. Пожалуйста. Мы толкуемъ о необыкновенныхъ явленіяхъ. Вчера только горничная — у ней амуры съ буфетнымъ мужикомъ pour le bon motif[207] — она замужъ хочетъ, и вотъ вчера, — а она съ дѣтства у насъ въ домѣ и славная дѣвушка, — такъ она пришла со мной совѣтоваться объ ея женихѣ, буфетномъ мужикѣ, что съ нимъ дѣлается необыкновенное: напримѣръ, онъ садится къ чашкѣ, а ложка его сама вскакиваетъ ему въ руку.
Самаринъ. Ну, что вы говорите!
Профессоръ. Я удивляюсь только удивленію. Я думаю, страннѣе было видѣть въ первый разъ, когда не живой человѣкъ, а кусокъ камня притянулъ къ себѣ гвозди. Но стали наблюдать, изслѣдовать и опредѣлили явленія магнетизма.
Самаринъ. Да, но почему же до сихъ поръ...
Профессоръ. И то прежде не наблюдали.
Леонидъ Ѳедоровичъ. Такъ вотъ нашъ буфетный мужикъ оказался медіумомъ и замѣчательно сильнымъ.
Самаринъ. Да, вы мнѣ говорили, бѣлокурый.
Леонидъ Оедоровичъ. Мы нынче съ Викторомъ Алексѣевичемъ дѣлали опыты, и вполнѣ подтвердилось. Сейчасъ мы вамъ вотъ покажемъ.
Самаринъ. Прекрасно. Я Ѳома невѣрный.
Профессоръ. Но имѣйте въ виду, что дѣло то мы имѣли всетаки не съ даннымъ субъектомъ медіумомъ, а съ нетѣлесными духами черезъ медіумъ, сообщающiйся съ нимъ, то мы никогда не можемъ быть вполнѣ увѣрены.