Итак, если и ты, о возлюбивший безмолвие, получил большой дар от Бога, то ожидай, что с тебя много и спросится, сообразно божественному дарованию. И остерегайся осуждать того, кто немощнее тебя, иначе окажется, что ты по невежеству своему борешься с Господом.
Ведь тот, кто получил больше, не вправе уничижать неимущего, а получившему меньше не следует скорбеть и тосковать из-за того, что он не равен с другим. Но тот, у кого больше благодати, обязан поддерживать своего ближнего, словом и примером своим исцеляя все его телесные и душевные немощи, с рассуждением наставляя его в законе духовном до тех пор, когда и он удвоит талант или, вернее, снизойдет луч
от Просвещающего и отверзет очи его души, и он, познав свою недостаточность, станет без рассуждения слушаться своего наставника.
Таковы, брат, награды за мысленное делание, и таков плод, приносимый им. Укроти же возбужденную юностью плоть и смири ее мудрование. Равным образом истончи свой ум бдением и мысль занимай божественными предметами, чтобы снизошла на тебя сила Утешителя и научила нас вышнего искать и о горнем помышлять[372], как подобает небесным чадам Всевышнего.
Буди, Господи, буди!
Здесь нас облагодати, а там — соделай нетленными, да служим Тебе во веки нескончаемых веков. Аминь.
ЧЕТВЕРТЫЙ ГЛАС ТРУБЫ,
носящий образ четырех стихий, из коих составлен человек; и возвещающий нам просвещение Божественной благодатью
Поскольку наше слово, дорогой [читатель,] идет своим чередом, побуждая нас говорить и увлекая к лучшему, то я, поставив, как Иаков, столп[373] и помазав слезами вместо елея новую главу своего слова, начинаю беседу о видении Бога.
Итак, теперь мы, насколько могли, привели в порядок тело и ум и к тому же с Божественной благодатью мужественно побороли самомнение, подобно воину, который, обучившись деланию и созерцанию, затем выходит на брань, как божественный Давид против Голиафа, и, вернувшись с победою, в награду, как дочь царскую, получает луч света от Царя Христа. Подобное совершили и мы. И поскольку наше слово к тому призвало и делание наше к тому постепенно привело, надобно побеседовать и о пришествии просвещения Божественной благодатью, а также и о том, как отличить это от прелести. Мы знаем, что вкусивший вина и испытавший его сладость, если дадут ему уксус, тотчас же распознает его и от него отвращается. То же разумей и о Божественной благодати: кто познал и вкусил произошедший от нее плод, так что благодатью просвещены его ум и мысль, тот светлым умом распознаёт по-воровски приходящего и плод прелести приносящего.
Ты же, внимая [моим] словам, тщательно распознавай образ действия прелести. А если ты поверишь, что [ее действие] — это истина, то по заслугам погрузишься во мрак, ибо ум, даже немного задержав свое внимание на прелести, тотчас же рассеивается. Будучи питателем сердца, ум передает увиденное в прелести ему, и оно сразу наполняется смятением. Тогда раздувается человек, словно бурдюк, от воздуха темного и нечистого, так что даже волосы его встают дыбом, и он переживает смятение, и всё у него приходит в разлад.
А Божественная благодать, постигаемая, по моему опыту, духовным чувством и засвидетельствованная знающими ее, есть сияние Божественного света. Она воспринимается в созерцании ясным умом и является как тонкая мысль, благоуханное и сладчайшее дуновение, нерассеянная молитва, избавление от помыслов, жизнь чистейшая. А еще [благодать] совершенно мирна, а также смиренна, тиха; она очищает, просвещает, радует и лишена всякого мечтания. В благословенный миг пришествия благодати не остается места никакому сомнению, что это [поистине] Божественная благодать, ибо она не вызывает у принимающего ее никакого страха или недоверия.
Ты же, мой слушатель, отвлеки свой ум от видимого и вещественного и с ревностью внимай моим словам, чтобы твоя душа насладилась постижением смысла того, что здесь написано.