Тогда одного-единственного взгляда Господа уже достаточно человеку, чтобы после скорбей вздохнуть свободно. Довольно ему одного луча благодати, чтобы забыть о всех них. Так обращается наш Спаситель к душе вытерпевшего всё, и тот, слыша сладкий голос Говорящего и спасением Наделяющего, обретает благую надежду. Будь же внимателен, дабы познать премудрость Художника и то, как Он справляется с нашей немощью. Ибо Он не дает, как прежде, благодать [подвижнику,] сколько бы тот сам ни старался, чтобы вновь не сказал [человек,] что получил ее в воздаяние за свое терпение, и не посылает Своих ангелов, ибо не вынесет этого наше лукавое и тщеславное естество. Но как мудрый Кормчий, Который устрояет всё к нашей пользе, Который возводит на Небеса и низводит в ад, мертвит и живит[395], не хочет смерти грешника, но творит так, что тот возвращается к жизни[396], Он, хоть и посылает ему скорби для очищения и исправления, но, когда придет пора прекратить скорби, тогда вновь искусно и мудро избавляет от них. Ведь, будучи всесильным, Господь может обновлять расположение души человека и пробуждать во всём его духовном устроении желание слышать слово Божие.
А кроме этого, Бог посылает подвижнику и искусного речью и единодушного с ним человека, которого знает промыс- лительная и спасительная Его премудрость. И, словно в двугласной лире, встречаются их голоса. Бог же радуется этому, услаждаясь слушанием собственных Своих глаголов, как это было и в случае с оным божественным Валаамом[397], принявшим Божественный глагол и непрестанно благословлявшим Израиль[398].
Так угодно Благому Кормчему и Его богоугодному домостроительству. Ибо для Него нет ничего невозможного, но Он может всё. Если отверз Он уста ослицы, то разве сложно Ему умудрить и кого-нибудь из малейших людей ради великой пользы — чтобы спасти брата! Ибо Он источил воду из челюсти ослицы руками оного исполина Самсона[399] и иссушил море через Моисея, Своего служителя[400]. И нет никаких препятствий для всевластной и непобедимой силы Всевышнего.
Итак, в этой встрече, ниспосланной Богом, и речи, обращенной к страждущему, слышны для него раскаты божественного грома. [И он восклицает:] «О, какова благость Твоя, Господи! Сколько раз я слышал те же слова и еще чаще изучал их, читая Твое Божественное Писание. Отчего же теперь они обладают такой силой и причастны толикому наслаждению?» Ясно, что ни по какой иной причине, но только потому, что разверзлись источники бездны и открылись давно сокрывшиеся божественные дарования, которые даже язык оленя подвигают говорить вещи полезные и спасительные для человека!
И вот свыше [посланный старец] вещает, и слова его, словно молнии, в сердце проникают, и Божественным светом сопровождаются, и бесы сразу в бегство обращаются, и благодать является, и, словно в огне неопалимой купины, сердце его воспламеняется.
Возвещаемое же кажется человеку вышеестественным, и текут из очей сладчайшие слезы, и воссылаются слова благодарения, из глубины души являющие искреннюю любовь к Богу.
Итак, еще немного поупражняемся в слове и с рассуждением разберем, что случается с оным путником, дабы ты понял, что когда тело обладает крепостью сил, то теплота крови в перикарде[401], если, конечно, помогает благодать, вызывает горячую ревность. И тогда человек творит всё, что захочет и сможет, поскольку и тело этому содействует. Он устремляется
вперед, подобно льву, не считаясь с опасностями и [даже] смертью. Посему такой человек и [похвалу] «благоже»[402] слушает с удовольствием и не может от этого отказаться. Ведь он думает, что подвизается благодаря собственной ревности, а также своему телесному и душевному мужеству. А поскольку он не может всё приписать всевластной силе Всевышнего, ибо получает явные свидетельства от дел своего тела, то далеко он обретается от истинного смирения.
Когда же тело обессилело, да еще и благодать его оставила, таким образом наказав человека ударом небесного бича, тогда, поскольку телесное мужество ему не содействует, а благодать после наказания возвращается, он уже все свои подвиги полностью приписывает Богу, о справедливости чего на деле свидетельствует и открывшаяся ему истина. Тогда же становится человек и причастником смиренномудрия, так что, к примеру, даже если все языки мира соберутся для его восхваления, он нисколько не примет этого и даже на волос не превознесется. Он удаляется от этих похвал, как от богохульства, ибо всем своим душевным и телесным составом познал, как совершается всяческое божественное движение и действие, что оно от Бога к нам приходит и от нас к Богу переходит. Бог дает от Своих Своим, и Ему всегда приносится «Твоя от Твоих». И такой человек истинно поклоняется Богу и становится выше всякого смиреннословия и ложного самоуничижения. И поэтому причащается богатству любви и воссылает чистые благодарственные хвалы.
397
В церковной традиции принято порицать Валаама за то, что он ради денег дал совет моавитянам, как соблазнить сынов Израилевых и лишить их благословения Божия. Старец Иосиф, однако, вспоминает здесь случай, когда Валаам, удостоившийся Божественного откровения, по вдохновению свыше благословлял народ Божий и изрек пророчество о пришествии в мир Мессии-Христа: