Орозий верил в наличие хронологических соответствий. Он рассчитал срок в 1164 года. Это срок от начала Вавилонского царства до захвата Вавилона. Столько же лет, по его расчётам, прошло от года основания Рима до его падения. Всего Вавилонское царство просуществовало 1400 лет. И Рим должен просуществовать 1400 лет. Таким образом, от захвата Аларихом Рима до конца римского царства остается еще 236 лет (1400 — 1164). Исходя из этой хронологической схемы, падение Римского царства и приход Царства Божия следовало ожидать около 646 года (410 +236)136. Следует отметить, что в тексте Орозия нет этой даты, но она легко рассчитывается из высказанного им предположения о наличии хронологических соответствий.
По его мнению, Вавилон и Рим имеют сходство в своем возникновении и в последующих несчастьях. А различие конца их господства объясняется Орозием невоздержанностью вавилонских царей, с одной стороны, и благочестием римских христианских императоров, с другой137.
Орозий уверен в прекращении гонений на христиан. Этот вывод он делает на основе своего убеждения о соответствии ветхозаветных казней египетских — гонениям на христиан. Как на Египет было послано 10 казней Божиих, так и в новозаветные времена Бог попустил 10 гонений на христиан. Орозий тщательно рассматривает соответствие каждой казни каждому из гонений. Так как 10 гонений, соответствующих 10 казням, уже состоялись, то теперь гонений не будет, вплоть до самых последних времен. А библейский рассказ о преследовании евреев войсками фараона и о гибели этого войска в волнах Красного моря Орозий сопоставляет с последним гонением христиан при антихристе. Сам Христос проведет верных через огонь Суда, а гонители погибнут138.
Свт. Августин не согласился с подходом Орозия.
«Поэтому я не считаю правильным говорить или верить, как это казалось или кажется некоторым, будто Церковь до времени антихриста не будет испытывать больше гонений, кроме того числа их, т. е. десяти, какие уже испытывала, так что одиннадцатым и последним будет якобы гонение от антихриста. … Так как египетских казней, прежде чем народ Божий начал выходить из Египта, было десять, то полагают, что их нужно разуметь в том смысле, что последнее гонение антихриста будет соответствовать одиннадцатой казни, когда египтяне, враждебно гнавшиеся за евреями, погибли в Красном море, между тем как народ Божий переходил через него по суше. Но я не думаю, чтобы те события в Египте пророчески прообразовывали гонения; хотя думающие так с кажущейся тонкостью и остроумием сопоставляют каждую казнь с каждым из гонений, но не по пророческому Духу, а по догадке человеческого ума, который иногда доходит до истины, но нередко и обманывается» 139 .
Главная сложность в концепции Орозия — как объяснить причины падения Рима в 410 году при благочестивом императоре Гонории. Орозий находит не очень убедительное решение: в дестабилизации обстановки в империи и падении Рима виноваты, по его мнению, полководец Стилихон и римские идолопоклонники-язычники. Подчеркивается, что император и подавляющее большинство христиан были избавлены от наказания:
«Стилихон был убит возмутившимися солдатами. Стилихон, который для того, чтобы одного ребенка облачить в пурпур, вверг в кровопролитие весь род людской. Евхерий (сын Стилихона), который, дабы обрести себе благосклонность со стороны язычников, грозил ознаменовать начало своего правления реставрацией времен и ниспровержением Церквей, был также убит, вместе с ним были наказаны и немногие его пособники в таких приготовлениях. Так, с минимальным трудом и через наказание немногих Церкви Христовы, как и набожный император, были и избавлены от напасти, и отмщены. Итак, после такого роста богохульств и когда за ними не следовало никакого раскаянья, на Город обрушилась та последняя и долго тянувшаяся кара». 7, 38, 5—7.
Описание бедствий Рима Августином и Орозием диаметрально расходятся. По описанию Орозия, все верные христиане в Риме были спасены140. А варвары «были впущены» в Римские земли только для того, чтобы стать христианами.
«Впрочем, если только ради того варвары были впущены в римские земли, чтобы повсюду от востока до запада Церкви Христа пополнились в качестве верующих гуннами, свевами, вандалами, бургундионами и другими бесчисленными народами, милосердие Божье оказывается достойным похвалы и прославления, так как, пусть даже с потрясением для нас, эти племена получили знание об истине, каковое не смогли бы открыть, если бы не случилось все таким образом». 7, 41, 8.
136
«Так вот, Вавилон, спустя тысячу сто шестьдесят лет и приблизительно четыре года, как был основан, оказался разграблен индийцами и Арбатом, царем их и собственным (вавилонским) префектом, и был лишен владычества и самого царя; сам же (город) после этого довольно долго оставался невредимым. Подобным же образом и Рим по истечении такого же срока, то есть спустя тысячу сто шестьдесят лет и приблизительно четыре года (от основания), потревоженный готами и Аларихом, королем их и собственным (римским) комитом, не лишенный владычества, до сих пор остается невредимым и царствует, и несмотря на то, что порядок соответствия между тем и другим городом по скрытым определениям выполнялся до такой степени, что и там (в Вавилоне) префект города Арбат захватил власть, и здесь (в Риме) префект города Аттал попытался править, все же в последнем случае благодаря христианскому императору святотатственная попытка была расстроена». 2, 3, 4—5.
137
«Так вот, и у Вавилона, и у Рима было сходное возникновение, сходное влияние, сходное могущество, сходные времена, сходные блага, сходные несчастья, но все же не был одинаков их исход и упадок. Ибо тот (город) утратил власть, этот сохраняет; тот осиротел после убийства царя, этот, поскольку невредим император, безмятежен. Почему же так? Потому что там в царе была наказана невоздержанность страстей, здесь в царе пребывало непрерывнейшее благочестие христианской религии; там без почтения религии безумный произвол порождал жажду сладострастия, здесь были христиане, которые смогли уберечь (город), христиане, благодаря которым можно было уберечься, христиане, благодаря эпохе которых и в эпоху которых может быть пощада». 2, 3, 6—10.
138
«4. В самом деле, если бы я сравнил между собой и сами удары — однако в той степени, в какой образ может соответствовать явлению, — то там в результате первой казни всюду текла кровь, изливаясь ли из источников или наполняя реки, здесь же первый удар при Нероне вызвал повсюду кровь умирающих: если в Городе она была испорчена болезнями, то во всем мире проливалась на полях сражений. 5. Там следующая казнь породила беспрестанно квакающих и скачущих по домам жаб, что для жителей стало причиной голода и бегства; здесь вторая казнь при Домициане сходным образом привела к тому, что из-за дерзких и необузданных набегов его телохранителей и солдат, исполнявших жесточайшие приказы императора, почти все римские граждане были обречены на голод и вынуждены были удалиться в изгнание. 6. Там третье страдание пришло через скинифов, то есть через весьма мелких и злобных мух, которые, часто собираясь в разгар лета в нечистых местах в кружащий рой, обычно с назойливым жужжанием пробираются в волосы людей и щетину животных, страшно при этом кусаясь. Здесь третье бедствие при Траяне таким же образом подняло иудеев, которые, прежде повсюду рассеянные, хотя и жили настолько тихо, будто их и не существовало, неожиданно воспламенившись против тех, среди кого они жили, стали свирепствовать по всей земле, я уж не говорю о страшной гибели многих городов, которые в те же времена стали жертвой частых землетрясений. 7. Там в четвертой казни были песьи мухи, поистине вскормленные гниением и порождающие червей. Здесь так же в ходе четвертого удара при Марке Антонине зараза, разлившаяся по многим провинциям, предала гниению и червям всю Италию вместе с городом Римом, а войско римское, размещенное по далеким рубежам и различным зимним квартирам, было истощено до смерти. 8. Там пятая казнь обернулась внезапной гибелью скота и вьючных животных. Здесь сходным образом в ходе пятой кары при гонителе Севере в ходе следовавших одна за другой гражданских войн пострадали собственные внутренности государства и вспомогательные средства, то есть население провинций и солдатские легионы. 9. Там шестая казнь явилась в гнойных нарывах и кровоточащих язвах, здесь так же шестая кара, которая последовала за гонением Максимина, который приказал убивать главным образом епископов и клириков, то есть первых лиц Церквей, оставив в покое народную массу, она, все разбухая от гнева и ненависти, прорвалась наружу не убийством народа, а ранами и гибелью первых и наиболее могущественных лиц. 10. Там седьмой карой считается казнь, пролившаяся градом, рожденным из воздуха, которая принесла гибель людям, скоту и посевам. Здесь подобным же образом седьмая кара при Галле и Волузиане, которые продолжили после скорой гибели Деция его гонение, обернулась чумой, излившейся из испорченного воздуха, чумой, которая, после того как по всем просторам Римского царства от востока до запада обрекла на смерть чуть ли не весь род человеческий и скот, тогда же „и отравила пруды, и заразой луга напитала“. 11. Там восьмую погибель Египту принесла слетевшаяся отовсюду саранча, покрывшая, пожравшая, вычистившая все. Здесь восьмое наказание равным образом принесли слетевшиеся отовсюду на погибель римского мира племена, которые все провинции наполнили убийствами и пожарищами.12. Там девятое смятение выразилось в долгих, густых, чуть ли не осязаемых потемках, оно, конечно, больше грозило гибелью, нежели несло ее. Здесь девятая атака случилась, когда перед ногами Аврелиана, решившегося на преследование, во время ужасного вихря ударила страшная и жуткая молния, показывая то, насколько великим мог бы быть мститель, когда такая кара свершилась, если бы он не был тихим и терпеливым. Впрочем, в течение шести последующих месяцев по разным причинам погибли три императора подряд, а именно Аврелиан, Тацит и Флориан. 13. Наконец, там десятая казнь, которая оказалась последней, — это убийство сыновей, которых те родили первыми. Здесь точно так же десятая, она же последняя, кара явилась в погибели идолов, которых, созданных вначале, [язычники] особенно любили. 14. Там царь ощутил, испытал и испугался могущества Бога и в результате разрешил, чтобы народ Божий свободно ушел. Здесь царь ощутил, испытал и уверовал в могущество Божье и в результате разрешил народу Божьему жить свободно. Там никогда потом народ Божий не оказывался в рабстве, здесь никогда более народ Божий не принуждался к идолопоклонничеству. Там евреям были переданы драгоценные чаши египтян, здесь лучшие храмы язычников превращены в церкви христиан. 15. Я полагаю, что, безусловно, нужно сказать о том, что, как я уже говорил, подобно тому как после десяти казней на египтян, решивших преследовать отпущенных на волю евреев, обрушилась вечная погибель в виде сомкнувшегося моря, так и гонение язычников, которое в свое время попытается сокрушить нас, свободно странствующих, будет длиться, пока мы не пройдем через Красное море, то есть через огонь суда, ведомые самим Господом нашим Иисусом Христом, Вождем и Судьей. 16. Те же, на кого переносится образ египтян, получив на время власть, полные ожесточения, с позволения Бога преследуют христиан тяжелейшими муками; однако точно так же все ненавистники Христа вместе с царем своим Антихристом, познав безбрежность огня вечного, который пока из-за великой мглы не виден, обретут вечную погибель, сгорая в бесконечных мучениях». 7, 27, 4—16.
140
«3. Когда варвары растеклись по Городу, случайно один из готов, человек могущественный и в то же время христианин, в одном из домов, принадлежавших церкви, обнаружил святую деву Божью, уже пожилую летами. Когда же он достойным образом попросил у нее золота и серебра, 4. та искренне заверила, что у нее есть многое и что она тотчас все вынесет, и вынесла. Когда, открыв имущество, она увидела, что варвар потрясен числом, величиной, красотой и неведомой формой чаш, дева Христова сказала варвару: 5. „Эти чаши — священная утварь апостола Петра, возьми, если посмеешь; ты и сам можешь видеть, что делаешь, я же, так как не в силах их больше защищать, не смею их дальше хранить“. 6. Варвар же, страхом перед Богом и верой девы движимый к уважению религии, через посланника сообщил о том, что случилось, Алариху. Тот немедленно приказал отнести все чаши, что были, обратно в базилику апостола, 7. деву же, а также всех, кто бы ни присоединился к христианам, отвести туда же под охраной. Тот дом находился, как передают, далеко от святых мест и на некотором расстоянии от центра Города. 8. И вот — о, величайшее зрелище для всех — открыто уносятся золотые и серебряные чаши, розданные каждая в чьи-то руки и возложенные на головы; торжественная процессия со всех сторон прикрывается обнаженными на случай защиты мечами; 9. римлянами и варварами, поющими хором, возносится на виду у всех гимн Богу; громко и широко разносится над захваченным Городом звук трубы спасения и призывает и увлекает за собой всех, укрывающихся в убежищах. 10. Сбегаются отовсюду к чашам Петра живые сосуды Христовы, присоединяются к христианам также многие язычники, принимая имя, хотя и не веру, и благодаря этому на время, чтобы тем самым еще больше прийти в замешательство, спасаются, и чем больше собирается римлян, ищущих спасения, тем плотнее их окружают оберегающие варвары. 11. О, святое и невыразимое различение божественного суда! О, тот святой и спасительный поток, который, вытекая из небольшого дома, пока стремился по блаженному руслу к престолам святых, с жадностью увлекая за собой заблудшие и болезненные души, донес их до спасительной бухты! 12. О, та многозвучная труба христианского воинства, которая, призывая всех сладчайшим звучанием к жизни, тех, строптивых, кого не заставила подняться к спасению, оставила, как не заслуживающих спасения, для смерти. 13. Тайна эта, которая была явлена в перенесении чаш, исполнении гимнов, в сопровождении народа, была, как я полагаю, как бы великим ситом, через которое из общей массы римского народа, как из огромной массы зерна, через все двери потаенных убежищ со всех окрестностей Города высыпали живые зерна, пробужденные либо обстоятельством, либо истиной. 14. И вот все те, кто верил в подлинное спасение, были с радостью приняты из амбаров, приготовленных Господом, остальные же, словно шлак и мякина, заранее осужденные либо неверием, либо непослушанием, сохранялись лишь для гибели и пламени». 7, 39, 3—14.