– Старший советник личной канцелярии государя, генерал-майор Стародубский Горыня Григорьевич. – Горыня крепко пожал протянутую руку и посмотрел на все еще пребывающего в прострации князя. – Отец, я заезжал вчера в московский дом. Там уже все должно быть готово. Но если они не успели, то я на всякий случай оставил за нами большой номер в подворье Шуваловых. Там целый этаж, и полагаю, будет вполне удобно. А на вечер шестицы вы все приглашены на малый прием у государя.
– Ох, высоко взлетел, Горынюшка. – Григорий Николаевич покачал головой. – Кабы чего ни стало…
– Делай что должно, и пусть будет что будет. – Горыня усмехнулся и, подхватив под руку приплясывающую от нетерпения Марию, пошел по перрону к ожидавшей их карете.
Черная служебная карета с гербовым соколом на дверцах тоже немало впечатлила князя, и он, хмыкнув, уселся на широкое мягкое сиденье, потом, поерзав немного, признал транспорт подходящим и кивнул.
– Ну, поехали, што ль?
Особняк на Якиманке был вполне добротным каменным домом в три этажа с крошечным садом и широкими чугунными воротами, на которых красовался герб Стародубских с геральдическим дубом и княжеской короной.
Горыня напрасно волновался. К приезду семьи особняк был вымыт, подкрашен, натоплен, и стоило им войти, как слуги стали сразу же накрывать на стол. А Григория Николаевича ждал еще один сюрприз, когда Горыня снял шинель и развернулся к отцу.
Ордена блеснули в свете солнца, пробивающегося сквозь высокие окна, вызвав у старого князя на несколько секунд немоту и желание проснуться. У самого Стародубского знаков воинского отличия было значительно больше, но вот Ярого в золоте, Перуна и Небесного Воина среди них не было.
– Как же так, Горынюшка?
– Да вот, обласкали, можно сказать.
Горыня явно не хотел обсуждать тему, но Григорий Николаевич не сдавался.
– Знаешь, за что я получил Ярого в серебре? Тогда к волхвам нашим прорвались всадники, и я с побратимами полчаса держал их на рубеже, пока не подоспела подмога. Народу покрошили просто ужас. Земли не было видно. Кровь лужами стояла.
– А я участвовал в отражении набега башибузуков на крепость. – Горыня благодарно кивнул в ответ на приглашение садиться к столу и сел напротив князя. – Ну, и так получилось, что тысячи полторы было убито моим оружием. Сам я считаю, что особой доблести в том не было, но князь Пушкин меня и не спрашивал.
– Рассказывай. – Стародубский, не обращая внимания на поданный ему суп, тяжело посмотрел на Горыню.
Как ни старался Горыня, рассказ коротким не получился. Стародубский-старший все время переспрашивал, выясняя подробности, а Маша ахала, округляла глаза и тоже требовала деталей.
Под рассказ отобедали, и закончил Горыня, лишь когда подали десерт.
– Наша кровь, – резюмировал Григорий Николаевич, махнув рюмку «Стрелецкой», и закусил хрустящим огурчиком. – Ну, а сейчас-то чем занимаешься?
– Сейчас готовим исследовательскую экспедицию на Север, – выдал Горыня официальную версию похода. – Работы там много, но должны справиться к сроку.
– Сам пойдешь?
– Так без меня никак. – Горыня развел руками. – Оружие новое кроме меня никто толком не знает, так что – наверняка. Хотя личный состав еще не утверждали.
– Да, как все круто завертелось. – Стародубский задумчиво посмотрел в потолок. – А невесту-то нашел, или мне поискать?
– Искать не нужно. – Горыня покачал головой. – Сам разберусь.
– О, вижу, уже есть кто-то на примете? – Князь повеселел.
– Желающие есть, а я сам как-то не очень… – честно признался Горыня.
– Да вот и Машенька тоже не спешит… – со вздохом отметил князь.
– Хватит, наспешилась уже. Чуть ломтями не нарезали на жертвенном камне, – отрезала Мария.
15
Надпись на придорожном камне:
«Налево, недорого».
Высочайшим указом предписано быть шефом-покровителем управления Воздушных сил Военного приказа великого князя Константина с 5 просинца[46] сего года.
Главой приказа назначить неведника Федора Ушакова, с назначением его командующим всеми Военно-воздушными силами армии и приданными к ним подразделениями.
Во исполнение программы строительства воздушного флота установить отвод земли в Рыбинском уезде Московской губернии под строительство воздушной верфи. Назначить шеф-директором верфи генерал-полковника князя Кропоткина, с окладом соответственно чину и выплатами по сводному листу.