Послание об образе жития и отчасти о жизни Пахомия и Феодора[1]
Предисловие А. Сидорова
«Послание епископа Аммона» представляет собой уникальнейший памятник древнемонашеской письменности. О самом Аммоне (это имя было очень распространенным в Египте в начале эры по Р.X.) и событиях его жизни мы узнаем только из послания[2], судя по которому, Аммон родился в Александрии в языческой семье и получил, вероятно, неплохое образование. Семнадцати лет он обратился в христианство и крестился. Однажды, услышав в храме проповедь святителя Афанасия Великого, посвященную преимуществам иноческой жизни, он решил избрать стезю монашества и был отправлен пресвитером Павлом (вероятно, его духовником) в одну из пахомиевских обителей в Фиваиде — Певоу (Пабау, Вау). Произошло это в 351 г. В данной обители Аммон провел три года, а затем отправился в Александрию навестить родителей. Но в Певоу он уже не возвратился, ибо преподобный Феодор Освященный благословил его подвизаться в Нитрии, хотя Аммон не терял связи с пахомиевскими иноками. Позднее он стал епископом, хотя неизвестно, когда и в каком из египетских городов[3]. В самом конце IV в. Аммон, уже убеленный сединами старец, запечатлел свои юношеские впечатления по просьбе известного архиепископа Феофила Александрийского (дяди святителя Кирилла Александрийского и врача святителя Иоанна Златоуста), имевшего склонность к монашеской аскезе.
Хотя сочинение Аммона называется посланием, оно по своему жанру представляет нечто среднее между житием, похвальным словом (энкомием) и монашеской историей, сближаясь с такими известными произведениями, как «Житие преподобного Антония» святителя Афанасия, «Лавсаиком» Палладия Еленопольского и «Жизнью пустынных отцов» Руфина. Аммон обладал несомненным литературным талантом и его сочинение написано ярким и образным языком. Традиционно данное сочинение высоко оценивается в плане его исторической точности. Так, например, И. Троицкий на сей счет говорит: «Письмо это может служить образцом замечательной аккуратности и точности. Постоянное указание лиц, имен и мест, постоянное точное указание даже числа действующих лиц, указания иногда мельчайших подробностей какого — либо события, даже не имеющего никакой исторической важности, — весьма многочисленные, почти не перемежающиеся хронологические даты и указания, — вот тому доказательства»[4]. Современные ученые в большинстве своем также придерживаются подобной высокой оценки[5]. Правда, Л. Лефорт высказывал особое, сугубо критическое мнение по поводу «Послания Аммона»[6], однако данное мнение не встретило отклика у других ученых[7].
Во всяком случае, несомненно, что это «Послание» представляет замечательный памятник древнецерковной духовной письменности. Оно приоткрывает завесу, скрывающую от нас внутреннюю духовную жизнь древних подвижников, их видение смысла христианского бытия и их великие труды, позволяющие им обрести «нового по Христу человека». Русскому православному читателю этот памятник практически неизвестен. Имеется, правда, старый перевод на русский язык[8], но он содержит множество ошибок и неточностей, объясняемых, вероятно, тем, что греческий оригинал, с которого он был осуществлен, был очень некорректным. Новый перевод осуществлен с последнего критического издания Д. Геринга, на которое была ссылка выше.
Послание
1. Пролог. Поскольку ты, любя святых служителей Христовых, стараешься быть подражателем их чистоты[9], то, услышав от многих о человеке Божием Феодоре Освященном, принадлежащем к тем монахам, которых жители Фиваидские называют «тавеннисиотами», пришел в изумление. Проведав же, что я три года провел в их монастыре[10], ты повелел мне описать твоему преподобию все то, что я узнал об этом [подвижнике] от живших с ним святых мужей, что слышал или что сам удостоился видеть. Поэтому, помолившись Богу о том, чтобы Он даровал мне точную и чистую память об этих [событиях], я спешу исполнить повеление твоей святости и изложить все это[11].
2. После того, как мне миновало семнадцать лет и я стал христианином, услышал я [однажды] в церкви [речь] блаженного папы Афанасия, описывавшего житие монашествующих и приснодевствующих[12] и удивлявшегося [их] надежде на уготованное на небесах (Кол.1:5)[13]. И возлюбив эту блаженную жизнь, я решил избрать ее. Омывшись «банею возрождения» (Тит.3:5)[14], я встретил в городе некоего фиваидского монаха и вознамерился последовать за ним. О своем намерении я поведал блаженной памяти Павлу, пресвитеру церкви, называемой церковью Пиерия[15]. Он же, разузнав, что тот монах является еретиком, послал меня к святому Феодору в Фиваиду вместе с Феофилом и Копром — мужами, преданными Богу, которые были отправлены Феодором с письмами к блаженному папе Афанасию[16].
1
Название послания вторично по отношению к тексту. В основной рукописи (из трех), на которую и опирается критическое издание этого сочинения, адресат послания не указан, но в другой рукописи стоит довольно неопределенная фраза: , которую можно понять и как обращение к некоему «боголюбцу». Однако совокупность свидетельств довольно ясно говорит в пользу того, что послание адресовалось архиепископу Феофилу Александрийскому.
2
Эти сведения суммированы в предисловии Джеймса Геринга к критическому изданию «Послания». См. Goehring J.E. «The Letter of Ammon and the Pachomian Monasticism» // «Patristische Texte und Studien», bd. 27. Berlin — N.Y., 1986. P.103–104.
3
И. Троицкий предполагает, что Аммон был епископом Антинойским. См. Троицкий И. «Обозрение источников начальной истории египетского монашества». Сергиев Посад, 1907. С.53. Однако такое предположение остается чистой гипотезой.
5
См., например, суждение такого крупного знатока древнего иночества, как Д. Читти («One of the most reliable accounts of Pachomius as he was remembered by his successors»): Chitty D.J. «The Desert A City. An Introduction to the Study of Egyptian and Palestinian Monasticism under the Christian Empire». N.Y., 1997. P.8. См. также: Chitty D.J. «Pachomian Sources Reconsidered» // «The Journal of Ecclesiastical History», vol.5. 1954. P.43; Peeters P. «Le dossier copte de S. Pachome et ses rapports avec la tradition grecque» // «Analecta Bollandiana», vol.64. 1946. P.276.
6
См. его предисловие к французскому переводу коптских «Житий»: «Les Vies coptes de Saint Pachome et de ses premiers successeurs». Louvain, 1966. P.L–LXII.
7
См. критику позиции Л. Лефорта: Veilleux A. «La liturdie dans le cenobitisme pachomien au quatrieme siecle». Romae, 1968. P.110–111.
8
«Письмо епископа Аммона к Феофилу, папе Александрийскому, о жизни делах Пахомия и Феодора» // «Христианское Чтение». 1827. Ч.XXVI. С.3–65.
9
Идея подражания святым (в тексте послания: μιμητής γενέσθαι) была весьма распространенной и в древнем иночестве, и в древнемонашеской письменности. Например, в предисловии к алфавитному сборнику «Апофтегм» говорится: «В этой книге описаны доблестные подвиги и дивный образ жизни святых и блаженных отцов и собраны их изречения, да соревнуются им, учатся у них, подражают им те, которые хотят жить по примеру небожителей и желают идти путем, ведущим в Небесное Царство». — «Достопамятные сказания о подвижничестве святых и блаженных отцов». Сергиев Посад, 1993. С.9. Это подражание святым в древнем иночестве понималось как следствие подражания Христу — цели богоугодной жизни. См. Ranke-Heinemann U. «Das fruhe Monchtum. Seine Motive nach den Selbstzeugnissen». Essen, 1964. S.83–100.
11
Учитывая тот факт, что послание Аммона писалось спустя почти полвека после описываемых событий, нельзя не удивляться его точной памяти.
12
Это слово (αειπαρθένων) указывает преимущественно на феномен древне-Церковного «женского аскетизма». Евсевий Кесарийский, повествуя об императоре Константине Великом, пишет: «Особенно великой чести удостаивал он людей, предавших всю свою жизнь любомудрию по Боге, а перед святейшим сонмом вечных девственниц Божиих едва не благоговел, будучи убежден, что в душах их живет Сам Бог, Которому они посвятили себя». — Евсевий Памфил. «Жизнь блаженного василевса Константина». М., 1998. С.154–155.
13
Святитель Афанасий был возвращен из ссылки (второй) в 346 г., был восторженно встречен своей паствой и пребывал в Александрии до 356 г., когда последовала его третья ссылка. См. Болотов В.В. «Лекции по истории древней Церкви», т. IV. М., 1994. С.65–66. См. также: Fialon E. «Saint Athanase. Etude litteraire». Paris, 1877. P.157–160. Сам он в «Истории ариан» описывает этот период своей архипастырской деятельности так: «Такое было соревнование в добродетели, что каждое жилище, каждый дом, по добротолюбию обитающих и по молитве к Богу, можно было почесть церковию». — Святитель Афанасий Великий. «Творения в четырех томах», т. II. М., 1994. С.124.
14
«Крещение названо «банею пакибытия и обновления», потому что здесь человек совершенно перерождается, обновляется и становится совершенно новым творением, а не внешним только образом очищается от грехов». — Троицкий М. «Послания святого апостола Павла к Тимофею и Титу». Казань, 1884. С.247.
15
Название этого храма по-разному приводится в трех рукописях (не только Πιερίου, но и Περεου, Περσαίας); о нем упоминается еще раз в связи с Феодором Александрийцем, но, помимо «Послания Аммона», этот храм в других источниках не встречается.
16
Из обширнейшей, судя по всему, переписки святителя Афанасия с пахомиевскими иноками сохранилось только «Послание к авве Орсисию», в котором он выражает свою скорбь по поводу кончины преподобного Феодора. См. Святитель Афанасий Великий. «Творения в четырех томах», т. III. М., 1994. С.361–362. Отмечается, что общежительная форма монашества, классическим выражением которой были пахомиевские киновии, особо интересовала святителя Афанасия как архипастыря, и он оказывал тавеннисиотам преимущественное покровительство. См. Barnard L.W. «Athanasius and Pachomians» // «Studia Patristica», vol.XXXII. 1997. P.4. Преподобный Феодор Освященный, происходящий из богатой христианской семьи, был более тесно связан со святителем Афанасием и александрийским клиром, чем преподобный Пахомий, поддерживая с ними постоянные контакты. См. Goehring J.E. «New Frontiers in Pachomian Studies» // «The Roots of Egyptian Christianity» Ed. by B.A. Pearson and J.E. Goehring. Philadelphia, 1992. P.244–245.