Глава II
Младшая из девушек, оправившись от мгновенного испуга, засмеялась над своим страхом и сказала офицеру, который ехал рядом с ней;
— Скажите, Дункан, такие привидения часто встречаются в здешних лесах? Если так, нам с Корой понадобится все наше мужество, раньше чем мы встретимся со страшным Монкальмом.
— Этот индеец — скороход при нашем отряде и, по понятиям своего племени, герой, — сказал молодой офицер. — Он вызвался проводить нас до озера по малоизвестной тропинке, которая сильно сокращает путь. Благодаря этому мы явимся на место скорее, чем следуя за нашим отрядом.
— Он мне не нравится, — ответила молодая девушка и притворно вздрогнула, хотя в ее душе был также и действительный страх. — Вы хорошо знаете его, Дункан? Ведь вы, конечно, не доверяли бы ему в противном случае.
— Да, я знаю этого индейца, иначе я не выбрал бы его проводником, особенно в такую минуту. Говорят, Магуа — уроженец Канады, а между тем служит нашим друзьям могаукам, которые, как вам известно, принадлежат к числу шести союзных племен[1]. Мне говорили, что он попал сюда по какой-то странной случайности, имевшей отношение к вашему отцу. Кажется, генерал жестоко поступил с этим индейцем... Впрочем, я позабыл, в чем дело. Достаточно, что теперь он наш друг.
— Если он был врагом моего отца, тем хуже для нас, — заметила девушка, встревожившись не на шутку. — Майор Хейворд, пожалуйста, заговорите с ним, мне хочется услышать звук его голоса. Может быть, это глупо, но я всегда сужу о человеке по его голосу.
— Если я заговорю с ним, это, по всем вероятиям, не поведет ни к чему, — проговорил Хейворд.— Он ответит мне каким-либо односложным восклицанием. Мне кажется, Магуа понимает по-английски, но делает вид, что не знает нашего языка. Кроме того, он вряд ли пожелает вести со мной разговор теперь, когда военное время требует от него всех признаков высшего воинского достоинства... Но смотрите, наш проводник остановился. Очевидно, тут начинается та тропинка, на которую нам придется свернуть.
Дункан был прав. Когда всадники подъехали к индейцу, который неподвижно стоял, указывая на чащу кустов, окаймлявших военную дорогу, они разглядели тропинку настолько узкую, что по ней можно было ехать только гуськом.
— Мы должны свернуть на эту дорожку, — шепотом сказал Хейворд. — Не выражайте никаких опасений, не то вы навлечете на себя именно ту опасность, которой боитесь.
— Кора, — спросила сестру златокудрая Алиса,— как ты думаешь, не безопаснее ли ехать вместе с отрядом?
— Алиса, вы плохо знаете обычаи и привычки дикарей, а потому не понимаете, в каких случаях следует бояться, — возразил Хейворд. — Если неприятели уже дошли до волока, они, очевидно, окружат наш отряд, надеясь добыть большое количество скальпов. Путь отряда известен всем, наша же дорожка, конечно, еще составляет тайну, так как всего какой-нибудь час назад мы решили ехать по ней.
— Неужели мы не должны верить этому человеку только потому, что его движения и повадка не похожи на наши, а цвет его лица темнее кожи белых? — холодно спросила Кора.
Алиса перестала колебаться; она ударила хлыстом своего нарраганзета[2], первая раздвинула ветви и поехала вслед за скороходом по темной узкой лесной тропинке. Хейворд с восхищением смотрел на Кору; он не заметил даже, что ее белокурая спутница одна углубилась в чащу. Слуги, повинуясь полученному заранее приказанию, не свернули в лес, а двинулись вдогонку за отрядом. Хейворд объяснил молодым девушкам, что это было сделано из осторожности, по совету их хитрого проводника: индеец желал уменьшить количество следов на случай, если бы сюда забрели разведчики канадских племен.
На несколько минут все разговоры замолкли.
Вскоре путники миновали широкую опушку густого леса и очутились под темными сводами больших деревьев. Дорога стала удобнее; скороход, заметивший, что молодые всадницы теперь лучше управляли своими лошадьми, прибавил шагу, и Коре с Алисой пришлось пустить нарраганзетов рысью. Хейворд обернулся было, чтобы сказать что-то черноглазой Коре, но в эту минуту раздался отдаленный звук копыт, стучавших по разбросанным на тропинке корням. Это заставило молодого человека остановить своего коня. Кора и Алиса тоже натянули поводья. Все трое желали узнать, в чем дело.
1