— Ратибор поедет с тобой.
Вопросительно взглянул на Роберта.
— Съезди, потом расскажешь, что увидел, — устало махнул рукой Роберт.
И я направился вслед за сэром Томасом. Он шел впереди со зверским выражением лица, которым распугивал всех слуг.
Спустившись и выйдя во внутренний двор, я увидел, что возле кареты нас ждал какой-то священнослужитель, в длинной темно-коричневой рясе с капюшоном, накинутым на голову так, что его лица не было видно. Руки он скрестил на животе, из широких рукавов рясы виднелись тонкие костлявые пальцы, в которых он держал деревянное распятие на кожаном шнурке.
Мы уселись в карету, запряжённую четверкой лошадей, и она сорвалась с места, стрелой полетела по дороге прочь от дворца.
На мой вопросительный взгляд сэр Томас ответил, что я сам все увижу, и я не стал ничего спрашивать. Сам, так сам.
Ненавижу кареты, мало места, душно, так еще и трясет на каждой кочке, ну на хрен эти средства передвижения.
Немного поблуждав по закоулкам городских улиц, карета остановилась, и мы вывалились на улицу.
У старого заброшенного покосившегося дома нас ждали стражники, облаченные в сюрко[8], окрашенные в цвета герба Ричарада.
Первым в дом ломанулся монах, словно за ним черти гнались с вилами наперевес.
А следом зашли уже мы, стражи, стоящие возле входа, замкнули нашу процессию.
Пройдясь по грязному коридору, мы вышли в небольшой зал, где к потолочной перекладине за ноги был подвешен мужчина, и на вид он был молод, слегка за двадцать, более точно я пока сказать не могу. Одетый в ярко-синий котарди, расшитый золотом, с широким ремнем, на котором блестели драгоценные камни. На шее ниже кадыка имелся разрез. Голова и лицо мужчины было залито кровью. Котарди было разорвано, и на груди виднелся глубокий разрез. Руки у трупа были связаны за спиной. Я обошел и со всех сторон осмотрел висящее тело.
— Это эсквайр Нейт, он со своим сюзереном графом Джеромом Бунвинским прибыл только сегодня, — проговорил сэр Томас.
— Это происки дьявола, — вскликнул монах и начал читать молитву.
— Тут все так и было, никто ничего не трогал? — поинтересовался я у сэра Томаса.
— Да, стражники увидели его и тут же сообщили главе стражи города, после чего донесли об этом мне, — ответил сэр Томас. — Убийство благородного, да еще таким жутким способом… — а после сам перекрестился.
— Вы не возражаете, если я его осмотрю, святой отец? Я ни в коем случае не хочу оскорбить чувство веры, но мне нужно выяснить некоторые обстоятельства, — спросил я у святого отца и перевел взгляд на герцога.
Святой отец тут же взглянул на сэра Томаса, а он, немного подумав, кивнул.
— Ратибор прибыл издалека, возможно, у них там так принято, — озвучил свою мысль Томас, глядя на монаха.
— Конечно, но что вы хотите увидеть? — с интересом спросил святой отец, — неужто дьявол мог оставить следы на этом, без сомнения, добропорядочном христианине?
Подойдя ближе к трупу, я начал уже более подробно его осматривать, проговаривая вслух по своей еще давно выработанной привычке.
— Шея перерезана, но на полу нет лужи крови, что говорит о том, что его кровь была слита в какую-то широкую емкость, либо он был убит в другом месте, а здесь его просто подвесили. На шее имеется след от удара прямо в яремную вену, и, судя по всему, удар был сделан, когда он был еще жив, и только после этого ему перерезали горло. — На груди имеется глубокий разрез, но кровотечение было небольшое, что так же свидетельствует о том, что разрез был сделан, после того как он был обескровлен. — Разрез произведен напротив сердца, странно.
Засунув пальцы в разрез на груди, я ощупал сам разрез, а после пришлось погрузить руку чуть глубже.
— Отсутствует сердце, его вырезали. Исходя из всего этого, могу сделать предварительный вывод, что человек, совершивший это, прекрасно знал, что делал. Линии разреза весьма ровные и не рваные.
— Это дьявольский ритуал, его принесли в жертву дьяволу, — зло воскликнул монах.
— Возможно, это действительно какой-то ритуал, — не стал отбрасывать версию монаха. — Вещи убитого на месте, его одежда достаточно дорогая, и ее не сняли. Это убийство было совершено явно не с целью обогатиться. И убийцу не интересовали вещи покойного. Возможно, это месть, или убийство совершено, чтобы таким образом передать какое-то послание, например, графу Джерому, чьим вассалом он был, а возможно, и действительно какой-то ритуал, как было замечено ранее достопочтимым церковником.
8
Сюрко длинный и просторный плащ-нарамник, похожий по покрою на пончо и часто украшавшийся гербом владельца. Обычно сюрко был длиной чуть ниже колена, имел разрезы в передней и задней части, без рукавов.