Можно сделать еще одно замечание. Источник, с одной стороны, утверждает, что Махат прибыл по приглашению эфоров (Polyb., IV, 34, 3), а с другой стороны, указывает, что эфоры только под давлением противников и молодежи согласились на выступление Махата в народном собрании (Polyb., IV, 34, 6). В следующем пассаже автор заявляет, что именно эфоры замыслили злодеяние (Polyb., IV, 35, 1), но затем подчеркивает, что молодежь умертвила всех эфоров и выбрала новых из своей среды (Polyb., IV, 35, 3 и 5). Скорее всего, здесь возможны два варианта объяснений: либо Полибий несколько преувеличил размеры содеянного, и пострадали не все эфоры (что вероятнее), либо ситуация вышла из-под контроля, и у молодежи нашлись собственные лидеры, хотя ни одного из них Полибий не называет.
Примечательно, что в отличие от соседней Мессении, где примерно в то же время правительство сменилось подобным образом[429], в Спарте переворот, видимо, произошел без участия внешних сил. Посольство этолийцев оказалось неудачным, поэтому Махат, как отмечает Полибий (IV, 34, 10), возвратился домой до начавшихся убийств. Конечно, в Спарте существовали сторонники Этолии, однако нет оснований для утверждения, что им была оказана помощь извне. Дело в том, что момент для переворота был выбран удачно: эллинские союзники были заняты подготовкой к войне, основное внимание Арата в это время было сосредоточено на проблеме сбора наемников, так как в Клеоменовой войне ахейцы не доплатили им жалованье (Polyb., IV, 60, 2). Приближались выборы, военные действия должны были начаться вскоре после этого. Аналогичные проблемы стояли и перед этолийцами. Таким образом, внимание обоих противников было отвлечено от Спарты.
Закономерен вопрос: почему в таком случае в народном собрании сразу не было принято решение о союзе с Этолией, если после переворота этот альянс был легко заключен? Ссылаясь на ахейский источник (Polyb., IV, 34, 9), можно выдвинуть следующее объяснение: решение о сохранении союзных отношений с Македонией было поддержано старшим поколением спартиатов. Эфоры, вероятно, знали, что в Спарте враги Эллинской лиги составляли большинство и надеялись провести вопрос о присоединении к Этолии в рамках законности. Однако, по мнению Б. Шимрона[430], высокий возрастной ценз при голосовании обусловил торжество умеренной точки зрения. Столь осторожная позиция голосующих выглядела разумно. Поражение в Клеоменовой войне, которое Спарта потерпела от Эллинской лиги, и наличие в непосредственной близости македонского отряда под командованием Тавриона, заставляло воздерживаться от необдуманных шагов: силы союзников вновь могли обрушиться на Спарту. С другой стороны, этолийцы тоже не внушали большого доверия, поскольку прежде неоднократно опустошали спартанские земли (Polyb., IV, 34, 9–10).
Что касается молодых людей, которые традиционно придерживаются радикальных взглядов, то в тексте источника есть указание на обстоятельство, побудившее их взяться за оружие. Поражение в войне и продиктованные условия мира, вероятно, расценивались ими как унизительные. Надежда на улучшение существующего положения вещей, видимо, возродилась слухами о возможном возвращении изгнанного царя Клеомена. Намек на это можно усмотреть у Полибия и Плутарха (Polyb., IV, 35, 6; Plut. Cleom., 34). Полибий, в частности, пишет, что инициаторы переворота «питали надежду и поджидали, что Клеомен возвратится в Спарту здоровым и невредимым», а Плутарх указывает на горячее стремление изгнанного царя вернуться на родину. Таким образом, можно предположить, что проэтолийски настроенные эфоры, не добившись в народном собрании нужного им решения, обратились к чувствам национальной гордости спартанцев и подняли молодежь на переворот.
В результате, по словам Полибия, обстановка накануне войны оказалась благоприятной для этолийцев (IV, 36, 8): на их стороне выступили Спарта и Элида, македонский царь Филипп был долго занят военными приготовлениями. Фактически этолийцам удалось разбить единый фронт пелопоннесцев еще до начала боевых действий, хотя нет оснований говорить, что это случилось, благодаря их интригам или дипломатии. В случае со Спартой этолийцам не пришлось прилагать значительных усилий, чтобы организовать ее разрыв с союзниками. Правильнее было бы сказать, что они смогли воспользоваться результатом переворота. Следует принять во внимание тот факт, что, согласно изложению Полибия, лишь после учиненной молодежью расправы вновь выбранные эфоры назначили двух царей. Таким образом, вероятно, можно говорить о переплетении внутренних и внешних проблем в Спарте. С одной стороны, и эфоры и молодежь были настроены на заключение союза с Этолией против Эллинской лиги. Но с другой стороны, гибель эфоров от рук молодых мятежников была вызвана нежеланием первых потерять реальную власть.
429
В Мессении в конце 220 г. — вероятно, с ахейской помощью — был организован переворот. Скудные сведения о нем излагает Полибий. События могли развиваться следующим образом. Осенью 220 г. мессенские власти сообщили союзникам о своем решении не браться за оружие. Далее Полибий упоминает, что благодаря приверженности миру мессенские должностные лица «повергли родину в величайшие несчастья» (IV, 32, 2). О перевороте в Мессении см.: Polyb., VII, 10, 1;