Джесси и Адам, сидевшие на диване кремового цвета с аккуратно разложенными подушками в тон, посмотрели друг на друга, и не прошло и секунды, как Адам отклонил его предложение. Они обожали свою квартиру, сказал он (а Джесси молча прижалась к нему). Они не хотели стать одной из тех пар, которые, переехав из полюбившегося им района, потом об этом жалели. К тому же, добавил Адам, малышка впишется в их образ жизни. Джесси планировала выйти на работу почти сразу после родов; не было необходимости что-либо менять. Джесси посмотрела на Адама, а потом улыбнулась отцу – так, как улыбалась ему в детстве, когда он спрашивал ее про школу, а она пыталась скрыть, что ее снова обидел какой-то хулиган.
Харви осмотрел их изысканную белую квартиру. Все стены и поверхности блестели чистотой, все было на своих местах. Повсюду были развешаны увеличенные и вставленные в рамки снимки, которые Адам, туристический фотограф, сделал во время работы. Квартира, как и их жизни, была приведена в полный порядок. В ней Харви не мог представить себе ни кормление ребенка, ни бессонные ночи. Работа Адама подразумевала частые командировки, и когда он возвращался, они с Джесси наслаждались жизнью – обедали в ресторанах, ходили по магазинам, сидели на пляже. Затем, когда они начинали надоедать друг другу и все становилось слишком обычным, Адам снова уезжал в далекие страны. Джесси же с головой погружалась в работу, и, если у нее была встреча или обед с клиентом, ее рабочий день мог длиться и по двенадцать часов. Харви казалось, что она никогда не давала себе передохнуть, каждый день мотаясь на поезде в Лондон и обратно. Ни с ее стороны, ни со стороны Адама почти не было попыток остановиться или хотя бы немного замедлиться, чтобы осознать, как обе их жизни вскоре изменятся в корне.
Он желал им обоим счастья, но с тех пор, как Джесси и Адам рассказали ему про малышку, Харви впал в уныние. К чувству глубокой печали, вызванной тем, что Лиз не дожила до этого дня, примешивалось дурное предчувствие, усиливавшееся по мере того, как рос живот Джесси.
Что-то было не так. Харви подозревал, что дело в том, что девочка приходилась внучкой и Ребекке, и все же никто не осмеливался поднимать эту скользкую тему.
Адам никогда даже не встречался с биологической матерью Джесси, и, хотя Харви несколько раз предлагал ей познакомить Адама с Ребеккой, Джесси всегда была против. Пять дней назад Ребекка даже не знала про ребенка – однако в прошлую пятницу, к изумлению Харви, Джесси объявила, что виделась с ней. Встреча, очевидно, прошла ужасно, заставив Харви еще сильнее переживать по поводу растущей тревожности дочери.
– Я не хочу, чтобы она была в нашей жизни, папа, это слишком тяжело. Не хочу, чтобы она была рядом, когда родится малышка.
Глаза Джесси наполнились слезами, и что-то внутри у него сжалось от беспокойства.
Харви допил кофе и снова надел рабочие сапоги. После душа он сделал над собой усилие и вывел собак на прогулку под бодрящий и морозный утренний прибой в бухте Уиттеринг. Это был пляж его детства, но теперь он мог ходить сюда только зимой – летом здесь были чудовищные пробки. Он и так едва мог совладать с собой, когда в ноябре на узкой дороге вставали два встречных автобуса. Сейчас, после нескольких ночей без сна, Харви едва сдержал злобу, когда по пути в бухту ему пришлось пропустить на дороге автобус.
Когда он подошел к началу тропинки, ведущей к двери «Сивью», их старого домика у моря, на глаза ему попалась освещенная утренними лучами солнца табличка. «Продается», – гласила она. Насколько было известно Харви, дом по-прежнему принадлежал семье, которой он продал его вместе с фермой почти сорок лет назад.
Со временем люди забыли, что здесь произошло в роковую ночь, однако понадобилось много времени, чтобы они перестали говорить об этом. «Какой ужас, – не без удовольствия повторяли они несколько недель и даже месяцев спустя. – Вы слышали, коронер[1] сказал, что его психика была нарушена после войны. А их дочка, Ребекка, была в то время дома. Нашла их обоих. Кошмар».
И все же та травма, которая осталась у них с Ребеккой после той ночи, давала о себе знать до сих пор, и наиболее заметно она проявлялась в отношениях между Ребеккой и Джесси, испорченных навсегда.
1
Ко́ронер – в некоторых странах сотрудник полиции, специально расследующий необычные или внезапные смерти и выявляющий их причину.