Судзуси засмеялся и сложил стихотворение:
— Как знать, какие стремления
Таятся в душе человека,
Который тянет верёвку?
Но верю, тянутся дальше они,
Чем самый длинный канат.[418]
— Если уж мы пришли сюда, то наши стремления никак не короче канатов, — сказал Накатада. —
Тянуться дальше,
Чем стремления того,
Кто, далёкий путь совершив,
Прибыл сюда из столицы,
Ты не можешь, рыбачий канат!
Накаёри сложил так:
— Если с думой того,
Кто в эти края приехал,
Сравнить самый длинный канат,
Сможет ли он сохранить
Славу свою?
Солнце село. Судзуси охватила грусть. Он жил в этих красивых местах и ни в чём не нуждался, но Судзуси хотелось, чтобы его новые друзья навсегда остались здесь, хотя понимал, что это невозможно. В это время стаей поднялись с берега столичные птицы[419], а оставшиеся в бухте закричали им вслед. Слушая эти печальные крики, Судзуси произнёс:
— Поднявшись стаей,
Покинули берег
Столичные птицы.
Что остаётся птицам морским,
Как не плакать в разлуке?
— Но почему вы навсегда хотите остаться здесь? — спросил его Накатада и прибавил:
— Меж облаков
В дальний город
Вместе проложим путь.
Разве не стали друзьями
Птицы здесь, в Фукиагэ?
Накаёри произнёс:
— Столичные птицы
На крыльях своих
Чайку морскую умчат.
То будет правителю дар
Из этих краёв.
Юкимаса сложил так:
— В бухте друга покинув,
Который к себе пригласил их,
Что сможете вы
Своему государю ответить,
Столичные птицы?
Пир продолжался до рассвета.
Двадцатого дня третьего месяца в павильоне Увитый глициниями колодец, Фудзии, был устроен пир по поводу расцветших глициний, и господа отправились туда. Они были одеты в верхнюю воинскую одежду из узорчатого шёлка серого цвета с синим отливом, светло-коричневое платье на тёмно-красной подкладке, штаны из узорчатого шёлка; на так называемых китайских лентах[420] свисали длинные мечи, ножны, рукоятки которых были отделаны перламутром. За каждым из четырёх гостей шли двадцать сопровождающих, те, которые обычно вели под уздцы господских лошадей. Они были одеты в фиолетовые платья и штаны из белого лощёного шёлка. Слуги, выступающие впереди господ, стражники Личной императорской охраны были одеты в синие верхние платья и белые платья на зелёной подкладке. За Судзуси же следовали десять прислужников в синих верхних платьях с гербом «иглы сосны» и белых платьях на зелёной подкладке и четверо низших прислужников в синих верхних и белых нижних платьях на зелёной подкладке.
Тогдашний правитель провинции Ки в своё время служил в Императорском архиве. Узнав, что Накаёри с друзьями прибыл в его провинцию, он в сопровождении подчинённых отправился в Фукиагэ и явился в павильон Увитый глициниями колодец.
Наконец все были в сборе.
На этот раз подготовкой к празднику распоряжался сам Танэмацу. Для четырёх господ и для правителя провинции было приготовлено по двадцать подносов из сандалового дерева и такие же чашки, выточенные на токарном станке, особым тщанием были выбраны парча и узорчатый шёлк для ковров и скатертей. Перед каждым из сопровождающих было поставлено по две чашки из цезальпинии, выточенные на токарном станке.
Гости взяли в руки чаши с вином, и начался пир.
Правитель провинции обратился к Накаёри:
— Почему вы не сообщили мне, что предполагаете посетить наши края?
— Я собирался отправиться в храм Когава, чтобы кое о чём просить богов, — ответил Накаёри, — но по дороге мне рассказали об усадьбе в Фукиагэ. Поскольку посещение храмов всегда наводит скуку, я сразу же повернул сюда. Я хотел нанести визит вам, но… прошу прощения, что не сделал этого сразу.
— Если бы я сам не приехал сюда, мы вряд ли встретились бы, — сказал правитель провинции. — Что нового в столице?.. Мне здесь очень трудно. Я приехал по назначению в эту провинцию, где мой предшественник оставил дела в страшном беспорядке. Часто приезжают инспекторы от императора, остаются очень недовольны. Служба моя не даёт никакого утешения, но доставляет одни страдания. Я совсем превратился в деревенщину. А благополучно ли обстоят дела в доме генерала Масаёри?
— Сейчас в доме генерала всё обстоит благополучно, — ответил Накаёри. — В столице ничего особенного не происходит. Только вот бывший правитель этой провинции подал на вас жалобу.
Начали исполнять музыку и несколько раз наполнили вином чаши. Решили сочинять японские стихи на тему: «Сорвав глицинию, узнал, что сосне уже тысяча лет».
Правитель провинции сочинил:
— На ветках сосны
Каждой весной
Виснут глициний цветы…
Сколько их было, вёсен таких?
Сколько же лет сосне?
Судзуси сложил так:
— Цветы глицинии благоуханной
Все в капельках
Весеннего дождя.
Иль то на вековой сосне
Жемчужины повисли?[421]
Накатада произнёс:
— Цветы глициний
Под струями дождя
Становятся всё ярче.
То дождь, иль перлов нити
Сосну обвили?
Накаёри сложил так:
— Красуется на берегу
В наряде из глициний
Корявая сосна.
И даже отраженье
Цветов в воде так ярко!
Юкисима произнёс:
— Сплелись так тесно
Глициния с сосной,
Что кажется,
Они не смогут
Друг друга пережить.
Заместитель правителя провинции сложил:
— Цветы лиловы, зелена
Сосны густая хвоя.
А дождь весенний,
Что краску льёт на них,
Сам цвета не меняет.
Мацуката сложил:
— Если черпать начнёшь
Воду, в которую смотрят
Гроздья глициний,
То цветочные нити
Распутать уже не сможешь.[422]
Тикамаса произнёс:
— Из отраженья глициний
Ткут нити
Пенные волны.
И за ночь лиловая ткань
Всё море покрыла.
Токикагэ сложил:
— Глицинией любуясь,
Вдыхая дивный аромат,
Молю богов, чтоб не опали
Цветы. Пусть бесконечно длится
Весенняя пора!
Помощник правителя провинции сочинил:
— Пусть мне твердят,
Что каждый год
Зацветает глициния вновь.
Только сегодня, цветами любуясь,
Я понял, что значит весна!
Танэмацу сложил так:
— Кого не очарует
Глициний аромат?
Но те цветы, что распустились
На чистом дне морском,
Стократ прекрасней.[423]
418
Прим.27 гл. VI:
Коно Тама отмечает, что стихотворение превосходно с технической точки зрения. Оно построено на омонимах:
419
Прим.28 гл. VI:
Столичные птицы (
421
Прим.30 гл. VI:
Стихотворение построено на омонимах:
422
Прим.31 гл. VI:
Под цветочными нитями во второй половине стихотворения подразумевается отражение цветов в воде, и Мацуката хочет сказать, что волнуя (черпая) воду, эти нити можно запутать.
423
Прим.32 гл. VI:
Под цветами, распустившимися на дне морском, подразумевается отражение глициний в воде.