Туто щурове рано въспели жалостные песни у Коломны на забралах на воскресение на Акима и Аннин день. То ти было не щурове рано въспеша жалостныя песни, все въсплакалися жены коломенскыя, [178]а ркучи таково слово [179]: «Москва, Москва, быстрая река, чему еси у нас мужи наши залелеяла в земълю Половецькую?» А рькучи: «Моженши ли, господине князь великый, веслы Непра запрудити, а Дон шеломы [180]вычерпати, а Мечю трупы татарскыми запрудити? Замъкни, князь великый, [181]Оке реке [182]ворота, чтобы потом поганые к нам не ездили, [183]а нас не квелили по своих государех [184]. Уже бо мужи наши рати трудили».
И нукнув князь Владимер [185]Андреевич с правые рукы на поганаго Мамая с своим князьм Волыньскым, 70-ю тысящами [186], гораздо скакаше по рати поганым, златым шеломом посвечиваше. Гремят мечи булатныа о шеломы хыновскые. И [187]въсхвалит [188]брата своего, [189]князя Дмитрия Ивановича [190]: «Брате князь Дмитрей Иванович, [191]то ты [192]еси у зла тошна [193]времени железная забрала. Не уставай, князь великый, с своими великими полкы, не потакай лихим [194]крамолником: [195]уже поганые [196]поля наша наступают, а храбрую дружину,[197]у нас стреляли [198], [199]и в [200]трупу человечью борз конь не может скочити, в крови по колено бродят. Уже бо, брате, жалостно видети крови крестьянской. Не уставай, князь великый [201]Дмитрий Иванович [202], с своими бояры».
Рече князь великый Дмитрий Иванович своим бояром: «Братия бояре и воеводы, дети боярскые, то ти, братие, ваши московъскыя сластныа меды и великия места. [203]Туто добудете себе места и [204]своим женам. Туто стару помолодится, а молоду чти добыти».
Рече князь великый [205]Дмитрий Иванович [206]: «Господи боже мой, на тя уповах, да не постыжуся в век, ни посмеють ми ся врази мои мне». И помоляся богу и святии богородици и всем святым, и прослезися горко и утер слезы. [207]
И тогда яко соколи [208]отлетеша на быстрый Дон. То те не сокали [209]полетеша за быстрый Дон, поскакивает князь великый [210]Дмитрий Иванович [211]с своими полкы за Дон с всею силою.[212]И рече [213]: «Брате князе Владимере, туто испити [214]медовыа чары поведенью [215]. Наступаем, брате, с своими силными полкы на рать поганых».
Тогда князь великий поля наступает. Гремят мечи булатные [216]о шеломы хиновъския, поганый покрыта руками главы своа. Тогда поганий [217]борьзо вспять [218]отступиша [219]. Стязи [220]ревуть: «Отступишься от великого князя [221]Дмитрия Ивановича [222], поганий бежать». Рускии сынове поля широкыи кликом огородиша, золочеными шлемы [223]осветиша. [224]Уже стал [225]тур [226]на боронь [227].
Тогда князь великый [228]Дмитрий Иванович и брат его Володимер Андреевич [229]полки [230]поганых вспять [231]поворотил [232]и нача их бити гораздо [233], тоску им подаваше. Князи их [234]с коней спадоша [235]. Трупы татарскими поля насеяша, а кровию протекли рекы. Туто ся поганий разлучишася боръзо, розно побегши неуготованными дорогами в Лукоморье, а скрегчюще зубы своими и деруши лица своа, а ркучи: «Уже нам, братие, в земли своей не бывати, а детей своих не видати [236], а [237]катун своих не трепати, а трепати нам сырая земля, а целовати нам зелена мурова [238], а в Русь ратью не ходити, а выхода нам у руских князей не прашивати».
183
184
189
207