«Кот ученый все ходит по цепи кругом»
Деревенская жизнь помещика проходила в непосредственной близости от хозяйственного двора. В этом, пожалуй, можно увидеть ее сходство с крестьянским бытом, плотно связанным с выращиванием домашних животных и уходом за ними. Разнообразная птица: куры, петухи, утки, гуси, домашний скот, лошади, которые вообще составляли неотъемлемую часть жизни дворянина, — все это в изобилии водилось в хозяйстве усадьбы. И можно с уверенностью говорить о том, что ее владельцы постоянно сталкивались с этой естественной жизнью, как только оказывались за пределами своего дома. Были, однако, животные и в доме.
В семье Пушкиных любили собак. Отчасти это была дань моде, по которой мужчины, часто заядлые охотники, заводили себе если не свору, что требовало особых вложений, то во всяком случае собаку охотничьей породы. Дамы, как правило, довольствовались левретками, шпицами и другими представителями мелких мастей. Известно, что Ольга Сергеевна Пушкина, по крайней мере до своего замужества, большое внимание уделяла этим домашним питомцам, которых держала всегда несколько. В одном из своих писем сестре из Кишинева Пушкин спрашивал ее: «Какие собаки твои любимицы? Забыла ли ты трагическую смерть Омфалы и Бизара?»[101] Что случилось с упомянутыми собачками Ольги Сергеевны, нам неизвестно, но очевидно, что их жизнь и смерть имели для хозяйки особое значение.
Конечно, животные путешествовали вместе с хозяевами, летом приезжали с ними в усадьбу, на зимний сезон возвращались в город. Была любимая собака и у Сергея Львовича — охотничий пес Руслан, получивший свое имя в честь героя пушкинской поэмы, которой вся семья небезосновательно гордилась. Он появился в семье самое раннее в 1818 году, когда поэма была вчерне закончена Пушкиным. Его порода может быть установлена по дошедшему до нас рисунку К. Гампельна 1824 года, изображающему хозяина Михайловского в обществе преданно заглядывающего ему в глаза пса. Предположим, что Руслан был ирландским сеттером, как думает и С. С. Гейченко, или волкодавом. Эта собака много лет прожила бок о бок с семейством Пушкиных и завоевала некоторую даже литературную известность.
Описывая дочери свою деревенскую жизнь в Михайловском, то Сергей Львович, то Надежда Осиповна упоминают Руслана как члена семьи. Рассказывая о собственном здоровье, не забывают и о любимой собаке: «Руслан здесь гораздо лучше себя чувствует. Он бегает весьма проворно и прыгает совсем как встарь, он помолодел на много лет с той разницей, что больше не воюет ни с собаками, ни с мужчинами и не охотится за перчатками»[102].
Весной 1833 года Руслан заболел, и Сергей Львович с тревогой сообщал дочери: «…он 8 дней как не ест, очень кашляет и так слаб, что едва может дотащиться, чтобы лечь у моих ног. Я всякий день жду, что потеряю его»[103]. В конце письма он в рассеянности несколько раз повторяет имя собаки.
Руслана не стало в августе того же года, он протянул еще два месяца, уехал вместе с хозяевами в Михайловское и умер там. Сергей Львович похоронил его в саду под большой березой и хотел даже поставить на могиле любимой собаки памятник-мавзолей в духе сентиментальной традиции, но остерегся («соседи скажут, что это религиозный акт»[104]) и ограничился эпитафией по-французски. Ее русский вариант приводит в своих воспоминаниях Л. Н. Павлищев:
101
102
Н. О. Пушкина — О. С. Павлищевой, 20 августа 1831 // Дневник Н. О. и С. Л. Пушкиных в письмах к дочери О. С. Павлищевой. С. 156.