Затем, конечно, и свастика, тот загадочный знак, что использовался с доисторических времен до настоящего времени.
Монашество появилось в стране во времена англосаксов. Эта практика впервые была начата отшельниками, которые в Египте в III веке удалялись в пустыню, чтобы провести свою жизнь в уединении и молитвах. Святой Пахомий объединил их в общину в Фиваидской пустыни, возле Дендраха (315–320 гг.), и это послужило рождению Коптской и Абиссинской церквей. Следующий этап развития был в Сирии в начале IV в., и во второй половине столетия Святой Василий Кесарийский учредил общину в Каппадокии. Около 500 г. Святой Бенедикт основал крупное общество, носящее его имя, в монастыре Монте Кассино, между Римом и Неаполем, которое имело столь огромное влияние. Здесь, в Англии, во времена саксов, правила не сопровождались особой требовательностью. В ирландских монастырях монахи, когда были дома, жили в отдельных кельях, а за границами своих земель витали Евангелия как миссионеры. В бенедиктинском монастыре монахи жили, молились и спали вместе в общей келье. Они прославились своею ученостью и строили прекрасные Церкви; они возделывали пустынные земли и были хорошими фермерами; они давали приют ученым и художникам, а в суровые и беспокойные времена одеяние монаха было лучшей защитой, чем меч.
Вот плата, которую запросил аббат Мидшемстедский (Питерборо) за землю, которую он сдал в наем Вилфрепду: «Каждый год следует доставлять в монастырскую церковь шестьдесят партий дерева, двенадцать — угля, шесть вязанок хвороста, две большие бочки чистого эля, двух зверей, годных для убоя, шестьсот буханок хлеба и десять мер валлийского эля, и каждый год по лошади, и тридцать шиллингов и однодневное угощение». Это интересный отрывок, так как он показывает, что, хотя обычным способом торговли был обмен товарами, деньги также были в ходу как средство обмена.
Скеатта и нортумбрийская стика появились до того, как впервые были отчеканены пенсы Оффой, королем Мерсии. Замечательная находка была сделана в 1840 г.: обнаружен свинцовый сундук возле брода через Риббл у Престона. В нем находилось десять тысяч серебряных монет и около тысячи унций серебра. Считается, что это была касса датчан, которых разбили здесь в 911 г. Монеты также были найдены в Риме Оффы, 757–796 гг., и могли бы быть «петровскими пенсами».
Рис. 61. Похороны Эдуарда Исповедника. (Ковер из Байё)
Церковные пошлины были весьма тяжелым бременем для производства в то время. Кнут писал Этельнорту позаботиться о том, чтобы «все пошлины, идущие от древних традиций, должны быть упразднены: то есть плужные деньги (пенни для бедных за количество земли, какое плуг мог вспахать), десятая часть от скота, рожденного в текущий год, пенс, предназначенный для отправки в Рим для Святого Петра; в середине августа — десятая часть урожая; на праздник Святого Мартина — первый урожай урожай зерновых (мешок зерна с каждой партии), для церквей и приходов, к которым каждый относится». Люди жаловались на высокие налоги в те дни, но это был подоходный налог, не на прибыль в год, но на весь оборот.
Церковь прекрасно возмещала те деньги, что получала, так как не только спасала души людей, но и регулировала их повседневную жизнь. Дунстан заметил, что «когда раньше его соотечественники, бывало, собирались в тавернах, зачастую разгорались небольшие ссоры в зависимости от количества выпитого, и тогда он приказывал золотыми или серебряными затычками закрывать кружки, чтобы каждый человек знал свою меру, и стыд заставлял каждого не только не пить лишнего, но и не позволять другим превышать свою порцию».
Церковь в то время поощряла паломничество. Мы читаем в Хронике (816 г.): «В тот же год Английская Школа в Риме была сожжена». Она находилась возле собора Святого Петра для размещения паломников. Такие паломничества сыграли большую роль в образовании и расширении кругозора людей, и так как Римская церковь всегда была весьма демократичной, сын крестьянина мог стать священником, затем прелатом и, совершив паломничество в Рим, возвращался и рассказывал своим друзьям о всех тех прекрасных вещах, которые он там видел.
Эльфрик — еще один церковник, оставивший нам картину саксонских времен. Он был монахом в Ньюминстере (Винчестере), основанном во времена Эдгара (958–975 гг.). Он рассказывает о классах, на которые делились люди, и очевидно, что к тому времени было меньше свободы, чем прежде. Мы видим, как во времена Альфреда стало необходимым заботиться в первую очередь о государственной безопасности, чем о людях, что происходило и с нами в 1914–1918 гг. Прежде главная грань была между «эрлми» и «кэрлами», то есть благородными и простыми людьми. Но если «кэрл» процветал и имел пять хайдов[64] земли, церковь, стол и место в холле короля, то затем он стал достоин привилегий тана, и таким образом купец или тан мог стать «эрлом».