Серебряные инкрустации имели вид ухмыляющейся головы гоблина. У меньших зеленокожих, возможно, и не было таких клыков, какие можно увидеть у орка, но и у злобного гоблина они были впечатляющи. Я засунула ножны в кожаные ремни, предназначенные для них на моём поясе, немного повертела их, чтобы убедиться, что они подходят.
— Без щита? — поинтересовалась я.
Один висел у него на спине, закреплённый хитроумным металлическим приспособлением, которое я видела на днях — большой прямоугольный кусок простой стали, не украшенный никакой геральдикой: он был похож на то, что использовали легионеры, тот самый, который сержант Эбеле называла скутум[16].
— Он ждёт тебя там, где мы будем тренироваться, — ответил он. — Сегодня ты будешь без доспехов, но как только прибудет реквизированный Писцом доспех, ты будешь тренироваться в полном снаряжении.
Вот радость то. Акетон уже заставил меня почувствовать, будто я набрала двадцать фунтов, полный же комплект брони превратит меня в самую неуклюжую прямоходящую черепаху Творения. Я последовала за Блэком, когда он повёл меня вокруг гостиницы — было непонятно чем плохи площадки перед фасадом или у торцов здания, но было слишком рано задавать вопросы. Кроме того, насколько я могла судить, пейзаж вокруг был одинаковым во всех направлениях. Двести миль между Лауэром и Саммерхолмом представляли однообразные сельхозугодия, между которыми не было ни одного города. Зато главная дорога была вымощена хорошим камнем: её построили праэс после Завоевания на случай, если им когда-нибудь понадобится быстро перебросить войска между городами. Люди называли её имперским трактом, поскольку от Саммерхолма она простиралась через Стрегес и его печально известные поля с Благословенным Островом, а оттуда, через реку Васалити, — до самой Пустоши. За деревянными стенами постоялого двора виднелось поле утоптанной земли, а на нём — мой щит: настоящий скутум легионера, выкрашенный в тёмно-красный цвет, хотя я заметила, что на нём нет номера легиона. Я подняла его и проверила вес: двадцать фунтов, возможно чуть больше? Долго такой не удержать, пока я не наберусь сил. Горизонтальная рукоятка была из хорошего кедрового дерева, и я привязала свисающие с неё кожаные ремни к своему запястью — понадеялась, что это затруднит попытки выбить его из руки. Блэк непринужденно стоял на поле, когда я, наконец, повернулась к нему лицом, держа щит, чтобы прикрыть им бок, и меч в руке.
— Итак, — произнесла я. — Научи меня фехтованию.
— Я не собираюсь учить тебя ничему подобному, — он улыбнулся.
— Это кажется немного контрпродуктивным, — заметила я.
— Фехтование, — продолжал он, — это красивый вид спорта, которому учат благородных детей. Это набор форм и правил, столь же полезных на поле боя, как затупленный клинок.
Кончик его меча поднялся, чтобы посмотреть мне в лицо.
— Я научу тебя убивать, Кэтрин, — сказал он. — Убивать хорошо и быстро, оставляя как можно меньше возможностей для защиты.
— Вперёд, — решительно ответила я. — Да здравствует Империя Ужаса, другие разнообразные патриотические лозунги и всё такое… Мы можем начать прямо сейчас?
Высмеяв этот небольшой драматический приступ, я выпрямила спину и подняла щит, не слишком точно повторив то, как он держал свой. Именно таких уроков я и ждала с нетерпением — особенно теперь, когда начала изучать ослепляющую головную боль, именуемую харсум. Всего одна ночь, и я уже почти разделяла точку зрения миезан о том, чтобы втоптать всю эту историю с другими культурами в землю. Блэк же выглядел немного обиженным тем, что я почти не впечатлилась от его импровизированного театрального этюда, хотя он довольно быстро справился с этим.
— Две самые важные части любого боя, — сказал он, — это дистанция и работа ногами. Твои бои в Яме уже должны были научить тебя основам дистанции, хотя тебе придётся приспособиться к дальности полёта твоего меча.
Я нахмурилась, но кивнула. Девушки моего роста, которые ввязывались в драки, либо учились справляться с тем, что у большинства противников в руках было больше досягаемости и силы, чем у них, либо учились наслаждаться вкусом крови во рту. В этом отношении короткий меч не был большим улучшением. У большинства людей, с которыми я когда-либо сражалась, тоже был меч — а за пределами Праэс, длинные и двуручные мечи были самым популярным оружием. За исключением Вольных Городов, я полагаю: вся эта компания была одержима пиками и копьями, хотя, нужно воздать должное, их фаланги были довольно устрашающими на поле боя.
16
Ску́тум (лат. scutum, мн.ч. scuta) — ростовой (башенный) деревянный щит с центральной ручкой и умбоном, обитый кожей.