Автограф.
BAR. 5-22.
В.А. Маклаков — М.А. Алданову, 19 февряля 1956
19 Фев[раля 1956[1901]]
Эпиграф: Vincere scis, Annibal, Victoria uti nescis[1902].
Дорогой Марк Александрович!
Только два дня тому назад я могу считать себя вполне выздоровевшим. У меня уже давно нет температуры, нет опасности воспаления легких — все это оборвали инъекции пенисиллина, — я уже мог выходить, но голова была не в полном порядке, как будто я был спросонья.
И мне хочется добавить несколько слов к моему последнему письму о Милюкове. И после его «Воспоминаний» он для меня остается загадкой. Некоторые черты его поразительны. Подумать только, как его жизнь калечила. И меня «исключали», лишали ученой дороги; запрет Боголепова. Но что это в сравнении с ним, кот. на 10 лет был изгнан из России? И все-таки он не погиб, не изленился, не спился и вечно работал и добивался. И какая умственная способность, работоспособность! И почему же он оказался все-таки «неудачником»? Вот была бы тема для Вас. Чего ему не хватило? Я лично его знал только как «политика». Был ли он большим ученым? Кажется, нет. Не знаю его капитального ученого труда. Был хорошим «преподавателем» — педагогом; судить сам об этом не могу. Его книги с этой стороны интересны, как «популяризатора», т. е. распространителя знаний, добытых другими. Был он «публицистом», редактором: открывал незнакомых раньше людей и целые страны, т. е. делал то, что другие не делали и его работой воспользовались. Все это видно из книги, и он жил недаром. И я подхожу к вопросу: почему же в политике его роль очень спорна и его таланту не соответствовала? И характерно: каждый раз, когда он в книге говорит о своей политической деятельности, в нем не хватает самого главного, указания на эту «деятельность». Он только наблюдатель со стороны, критик, а не «деятель». Он воспринял по наблюдению преимущества «самоуправляемой демократии» над абсолютизмом; но сам не проходил школы «самоуправления», а только борьбы с соперником, т. е. в сущности «войны». И в то же самое время он понимал, что спасение не в войне, а в примирении, в сотрудничестве, а не в «победе»; а этого ему не позволили «военные навыки». Таков он был и в 1917 году, и отсюда его неудачи. Все это неясно, и я повторю: Милюков эмблема человека, кот. хотел слишком многого, на что у него не было данных и кот. поэтому упустил то, что для него было возможно. Может быть, то, что я Вам пишу, сущая глупость и дело сложнее. Но его книга заставила меня пересмотреть мое прежнее отношение, но я еще не нашел разгадку.
Вас. Маклаков Автограф.
BAR. 5-22.
М.А. Алданов — В.А. Маклакову, 22 февряля 1956
22 февраля 1956
Дорогой Василий Алексеевич.
Вы пишете (от 19-го), что только два дня тому назад почувствовали себя вполне здоровым! Я, однако, считал Вас здоровым уже по Вашему предпоследнему письму. Если так долго тянулась простуда, то верно Вы очень ею утомлены? В Ницце тоже адский холод, снег, сменяющийся холодным дождем. А у нас в квартире плохо топят, экономят уголь, который плохо сюда подвозят.
Далеко не все разобрал о Милюкове, но думаю, что больших разногласий в его оценке между нами нет. По-моему, его драма заключалась в том, что за долгую жизнь, по воле истории, он был у власти меньше двух месяцев. У него было все или почти все, что нужно в демократических странах государственным людям: ум, твердая воля, огромные познания, безграничная работоспособность, абсолютная честность. То же самое можно сказать и о Вас, но вы к власти никогда не стремились, а он стремился. У каких западных министров есть это редкое сочетание свойств? Недостатки же, конечно, были и у него. Поговорим обо всем этом в Париже.
Вы в предпоследнем письме ко мне хвалили воспоминания Е.Д. Кусковой, и я ей это сообщил, и мое письмо к ней разошлось с ее письмом ко мне, в котором она сообщает, что Вы очень недовольны ее воспоминаниями! Быть может, я не разобрал и этих строк в Вашем письме?
1902
Vincere scis, Annibal, victoria uti nescis (лат.) — Ганнибал, побеждать ты умеешь, но пользоваться победой не умеешь (Тит Ливии, «История», XXII, 51). Слова Магарбала, начальника конницы карфагенского войска, обращенные к Ганнибалу, который после знаменитой победы над римлянами при Каннах отклонил совет Магарбала немедленно идти на Рим и тем самым закрепить одержанную победу.