В.А. Маклаков. Париж, илюль 1946 г.
Надпись на фотографии рукою В.А. Маклакова:
"Дорогому Владимиру Феофиловичу Зеелеру на память о многом и прежде всего о гостеприимстве, оказанном мне в Ростове в ноябре 1919 года. В. Маклаков. 26 июля 1946 г. Париж".
Фото предоставлено Бахметевским архивом Колумбийского университета
В.А. Маклаков - М.А. Алданову, 27 августа 1945
ПАРИЖ, 27 августа [19]45
Дорогой Марк Александрович,
Я только что вернулся в Париж после длинного отпуска, увы, не вполне вернувшего мне прежние силы. Спешно стараюсь наверстать запущенные дела. Моего друга из Министерства Иностранных Дел к сожалению нет, он в отпуску; но туда обратился по моей просьбе сам делегат Верховного Комиссара, бывший посол. Ему эти поручения внове и он берется за них с большой энергией. Думаю, что все пройдет быстро. И, может быть, Вы как-нибудь используете пребывание нашего шефа в Америке; но обойдется и без этого.
По получении Вашего письма от 20 июля в Экс-ле-Бэн[305], я ответил Вам несколько слов от руки и потому неясно помню, что ответил, и еще меньше знаю, что разобрали. Помнится, писал не только о визе, что было понятно и нужно, но и по вопросу о моем сотрудничестве в Новом Журнале, в ответ не только на письмо 20 Июля, но и 18 Апреля. Это было совсем не спешно, и когда Вы предвидели возможность, что я помещу у Вас статью с оговоркой, что я во многом с журналом не согласен, то это было так неожиданно, что даже комично. Какой смысл имела бы такая оговорка, и кто же ее из сотрудников когда-либо делает? Из Вашего журнала я видел всего 4 книжки, что недостаточно, чтобы судить о направлении журнала, а имена авторов, конечно, ни в какой мере не могут меня «конфузить» и смущать. Рад сотрудничать у Вас без всяких оговорок, как это делал в «Современных записках».
Что меня гораздо более останавливает, это опасение, что моя вторая книга, о 2-й Думе, не будет напечатана, не найдет издателя, а без этого печатать из нее отрывки комично. А главное, мне не хочется писать о 2-ой Думе, пока книга о I-ой никому не известна. Мне Каплан[306] сказал на днях что только что послал 10 экземпляров в Америку; а вообще она напечатана в 200. Но так как она все-таки напечатана, то, конечно, отдельных глав из нее Вы перепечатывать не станете. Я бы охотно прислал лично Вам экземпляр, но пример Ваших посылок показывает, как ненадежно посылать что-либо в Америку. И пока я не потерял надежду Вас увидеть здесь, я оставляю этот вопрос открытым. Мне было бы очень приятно, если бы Вы здесь могли прочесть обе книги. Они между собой тесно связаны; препрославленную первую Думу я осуждаю, а оплеванную 2-ю защищаю. А кроме того, там есть заключительная глава с книгой вовсе не связанная, которая является моим не завещанием, а политической исповедью. Мне хотелось бы, что Вы все прочли. Рубинштейн сказал, что прочел два раза, меня не проклял, но и не убедился. И я был рад узнать Ваше мнение, даже если это печати никогда не увидит.
Я получил письмо от Е.Д. Кусковой[309], в котором имеется такая не совсем ясная фраза: «по-моему, Ступницкий зарывается и это напрасно. Следовало бы держаться на той линии, на которой был первый номер. Вашей статьей и мы, и другие очень недовольны». По правде, не понимаю, что им нравится в 1 номере и что они осуждают в моей статье.
Итак, м. б., до свидания.
В. Маклаков
Машинопись. Подлинник.
BAR. 6. F. Maklakov, Vasilii Alekseevich. Paris, 8 Dec. 1944 - 27 Aug.
1945. To Mark Aleksandrovich Aldanov.
Е.Д. Кускова
Фото предоставлено Бахметевским архивом Колумбийского университета
М.А. Алданов - В.А. Маклакову, 7 сентября 1945
7 сентября 1945
Дорогой Василий Алексеевич.
Я (и жена моя) чрезвычайно Вам благодарны за хлопоты о нашей визе. Я не совсем понял, кто любезно взялся помочь Вам в этом деле (Вы пишете: бывший посол)? В таком случае прошу Вас и ему передать мою самую искреннюю благодарность. Я побывал опять в здешнем французском консульстве и получил от более толковой служащей более подробные сведения о моем досье. Действительно, оно ушло в Париж с вализой 1 августа за № 1688 и 1689 (это мне сказали давно, и я Вам сообщил), но общее «бордеро», под каким значилось мое досье, имело № 104. Из Парижа консульство пока ничего не получило. Как Вы знаете, я указал мотивы: желание повидать родных (матери моей жены, Зайцевой, 75 лет, и она больна) и желание побеседовать с моим издателем Plon. Последнее, разумеется, добавлено как «коммерческий резон»: Плон действительно издал мои романы, но важных дел у меня к нему нет.
305
Экс-ле-Бен (Aix-les-Bains), городок в департаменте Савойя, известный бальнеологический курорт.
306
Каплан Михаил Семенович (1894-1979), книготорговец, издатель. Участник Первой мировой войны. С 1918 г. - солдат Русского экспедиционного корпуса, затем в Иностранном легионе во Франции. Был награжден Георгиевским крестом и медалью Русских добровольцев. После войны работал в Париже в издательстве «Я. Поволоцкий и К°». С 1929 г. глава издательства и книжного магазина «Дом книги»; сотрудничал с берлинским издательством «Петрополис». В 1930-е гг. издал серию «Русские поэты» (Г. Адамович, Г. Иванов, Н. Оцуп, Б. Поплавский, С. Прегелъ, М. Цетлин и др.), был издателем книг Г. Газданова, Л. Шестова, С. Лифаря, И. Бунина и др. Во время Второй мировой войны трижды арестовывался.
309
Прокопович-Кускова (урожд. Есипова) Екатерина Дмитриевна (1869-1958), политический деятель, публицист. В 1890-е гг. - социал-демократ, одна из идеологов и лидеров «экономистов»; с начала 1900-х гг. участвовала в «освобожденческом» движении; на первом съезде партии кадетов в октябре 1905 г. была заочно избрана в ЦК, но войти в партию отказалась; выступала за блок всех левых сил, включая кадетов. Увлекалась кооперативным движением. В период Первой мировой войны - на «оборонческих» позициях; после Февральской революции поддерживала Временное правительство, выступала против большевиков. В годы Гражданской войны - «нинистка» (ни Ленин, ни Колчак). В 1921 г. одна из организаторов и руководителей Всероссийского комитета помощи голодающим (Всероспомгола). После разгона комитета арестована и сослана на Север, затем в 1922 г. выслана вместе с мужем за границу. В эмиграции жила в Берлине (1922-1924), Праге (1924-1939), с 1939 г. - в Женеве.