Августовскіе и сентябрьскіе штурмы сломились на Высокой горѣ, серьезное значеніе которой, какъ стратегическаго пункта, блестяще оправдалось. А сколько генералу Смирнову пришлось преодолѣть гигантскихъ препятствій, чтобы вооружить эту гору! Кто не помнитъ про фарсъ, разыгранный въ самомъ началѣ войны Стесселемъ, при его посѣщеніи Высокой горы?
— Зачѣмъ тутъ орудія ставить? Что за ерунда! Я прикажу полевой батареѣ, она лихо выѣдетъ на позицію Высокой горы и начнетъ громить штурмующихъ.
Генералъ Стессель наивно думалъ, что противникъ будетъ осаждать Артуръ безъ осадной артиллеріи и вести штурмъ, не подготовивъ его артиллерійской атакой.
Генералъ-адъютантъ Стессель въ своемъ приказѣ отъ 9 сентября, за № 637, отдалъ по крѣпости приказаніе, которое между прочимъ закончилъ слѣдующими словами:
"Слава и благодареніе Богу, слава войскамъ, героямъ. Слава Ирману, Сычеву, Подгурскому. Слава всѣмъ героямъ, начальникамъ и офицерамъ. Слава и благодарность героямъ охотникамъ, взорвавшимъ блиндажъ. Богъ далъ намъ возможность отбить врага. Молитесь Ему". (Читая этотъ приказъ, мы никакъ не могли понять, кому рекомендуетъ намъ генералъ-адъютантъ молиться, Богу или врагу?).
Въ приказѣ ни однимъ словомъ не упомянуто о генералѣ Смирновѣ, главномъ виновникѣ отбитія штурма. Въ этомъ видѣ пошло донесеніе въ Петербургъ и попало во всѣ газеты. Съ момента своего назначенія, генералъ-адъютантъ, не стѣсняясь никѣмъ и ничѣмъ, прямо подтасовывалъ по своему усмотрѣнію всѣ факты.
Въ крѣпости началась опять невыразимая безтолковщина. Генералъ Смирновъ, ежедневно лично знакомясь съ положеніемъ оборонительной линіи, отдавалъ приказанія, генералъ-адъютантъ ихъ отмѣнялъ. — Смирновъ, видя, что тѣ или другія работы должны быть безусловно производимы, посылалъ къ нему генераловъ Кондратенко и Бѣлаго, чтобы послѣдніе путемъ долгихъ убѣжденій настояли на крайней необходимости исполненія тѣхъ или иныхъ приказаній, отданныхъ Смирновымъ. Главная заслуга генерала Кондратенко во время осады, помимо его трудоспособности, поощренія изобрѣтателей[19] въ цѣляхъ успѣха обороны, идеальной честности, присутствія по должности начальника обороны въ боевой линіи, заключалась еще въ томъ, что онъ умѣлъ обезвреживать Стесселя и доказывать ему, что совѣты Фока, которые были всегда діаметрально противоположны распоряженіямъ генерала Смирнова — безусловно несостоятельны и пагубны для крѣпости.
Генералъ-адъютантъ, помимо Фока, Никитина, выбралъ еще впослѣдствіи и Кондратенко, на котораго въ своихъ представленіяхъ, въ ущербъ Смирнову, валилъ все, такъ какъ прекрасно сознавалъ, что слава Кондратенко не можетъ затмить его славы по той простой причинѣ, что между нимъ и Кондратенко была черезчуръ большая разница въ функціяхъ. Онъ — главный начальникъ, а Кондратенко — только начальникъ крѣпостной дивизіи, непосредственно подчиненный Смирнову, какъ главѣ крѣпости.
Комендантомъ былъ установленъ такой порядокъ: ежедневно утромъ и позднимъ вечеромъ къ нему собирались послѣ объѣзда боевой линіи генералъ Кондратенко, начальникъ артиллеріи генералъ Бѣлый, начальникъ инженеровъ полковникъ Григоренко и начальникъ штаба полковникъ Хвостовъ, гдѣ и рѣшались всѣ вопросы объ оборонѣ крѣпости и вырабатывались программы работъ по дальнѣйшему вооруженію, укрѣпленію, расположенію войскъ и ихъ довольствію. Стессель же и его штабъ никогда не принимали въ этомъ абсолютно никакого участія. Каждый изъ совѣщавшихся получалъ вполнѣ опредѣленныя указанія и на слѣдующій день докладывалъ о результатахъ. Генералъ-адъютантъ обыкновенно вмѣшивался послѣ того, какъ Смирновымъ были отданы приказы, и своими приказами отмѣнялъ ихъ. Несмотря на ихъ отмѣну, работы продолжались, такъ какъ каждый понималъ, что онѣ необходимы; тѣмъ не менѣе все это вносило невыразимую путаницу, тормазило успѣшность работъ, деморализовало и растлѣвало гарнизонъ.
ПРИКАЗЪ.
Сентября 9 дня 1904 года. Кр. Портъ-Артуръ.
№ 636.
Согласно донесенія полковника Ирмана, сего числа въ 5 час. вечера штабсъ-капитанъ Ясенскій открылъ огонь изъ орудій своего взвода со стороны Голубиной бухты по тылу Высокой горы. Огонь былъ настолько дѣйствителенъ и энергиченъ, что японцы были выгнаны изъ лѣваго нижняго окопа на Высокой горѣ. Благодаря прекрасному наблюденію, японцы въ то время, когда сбѣгали съ горы, сильно поражались огнемъ изъ орудій 3 батареи 4 бригады, что на укрѣпленіи № 5.