Алекс поднимает руку и заправляет ее светлый локон ей за ухо.
— Того, что твои родители помогут тебе понять, что ты заслуживаешь большего.
— Алекс, ты делаешь меня счастливой, ты заставляешь меня стараться добиться чего-то. Меня так захватывают твои мечты о будущем, что отчаянно желаю быть их частью. Нравится тебе это или нет, но ты являешься частью меня. Никто не сможет это изменить. — Она поднимает на него взгляд, по ее щекам текут слезы. — Поверь мне.
Он берет ее лицо в свои руки и вытирает ее слезы. Не говоря ни слова, Алекс притягивает ее к себе и больше не отпускает.
Полчаса спустя, мои родители, Алекс и Бриттани уходят в больничное кафе. В палату заходит Тук с вазой, наполненной розовыми гвоздиками, и шариком, на котором написано: ПЯТЬДЕСЯТ ПРОЦЕНТОВ ВСЕХ ДОКТОРОВ БЫЛИ ДВОИШНИКАМИ — НАДЕЮСЬ ТВОЯ ОПЕРАЦИЯ ПРОШЛА УСПЕШНО.
— Привет, amigo!— говорит он.
— О, черт, — фыркает Карлос с притворным раздражением. Я чувствую себя лучше от того, что вижу, что он не потерял свой боевой дух, после случившегося сегодня. — Кто тебя пригласил?
Тук ставит вазу на подоконник и широко улыбается.
— Ох, да ладно тебе. Не будь таким занудой. Я пришел подбодрить тебя.
— Принеся розовые цветы? — говорит Карлос, указывая на вазу.
— Вообще-то, цветы для Киары, потому что ей приходится с тобой возиться. — Он подносит шарик к кровати и привязывает его к поручню.
Карлос качает головой.
— Киара, скажи мне, что мне это приснилось.
— Будь вежлив, — говорю я Карлосу. — Тук приехал сюда, потому что ты ему нравишься.
— Я привык к тебе, скажем так, — признает Тук, откидывая волосы с глаз. — Кроме того, если мне некого будет доставать, моя жизнь станет бессмысленной. Признайся, amigo … ты меня дополняешь.
— Ты loco.
— А ты гомофоб, но с моей и Киариной помощью, ты можешь стать нормальным и вменяемым человеком. — У Тука звонит телефон. Он достает его из кармана и заявляет: — Это Джейк, я скоро вернусь, — и исчезает в коридоре, оставляя меня и Карлоса наедине. Ну, мы не совсем одни, Брендон сидит в кресле, в углу палаты и играет одну из своих видео игр.
Карлос хватает мое запястье и притягивает к себе на кровать.
— До сегодняшнего дня, я планировал уехать из Колорадо, — говорит он мне. — Я думал, что будет лучше, если я перестану быть обузой твоим родителям и Алексу.
— А сейчас? — спрашиваю я неуверенно. Мне нужно услышать, что он останется здесь навсегда.
— Я не могу уехать. Ты слышала, как твой отец сказал, что моя мама и Луис приедут сюда?
— Ага.
— Но это не единственная причина, почему я остаюсь, chica. Я не смогу оставить тебя, также как и не могу сейчас выйти отсюда со своей простреленной ногой. Я тут думал… стоит нам сказать твоим родителям сейчас или попозже?
— Сказать что? — спрашиваю я, широко раскрывая глаза от удивления.
Он нежно меня целует, и с гордостью говорит:
— Что мы в серьезных, моногамных отношениях.
— Правда?
— Sí. И когда я выберусь отсюда, я починю дверь твоей машины.
— Если я только раньше ее не починю, — говорю ему я.
Он прикусывает губу и смотрит на меня, как будто я его только что возбудила.
— Это вызов я слышу в твоем голосе, chica?
Я беру его руку и переплетаю наши пальцы.
— Ага.
Он притягивает меня ближе.
— Ты не одна в этих отношениях, кому нравится, когда ему бросают вызов, — говорит он. — И, чтоб ты знала на будущее, мне нравится мое шоколадное печенье с шоколадной крошкой теплым и мягким в середине… и без приклеенных к нему магнитов.
— Мне тоже. Когда соберешься испечь его, дай мне знать.
Он смеется, и наклоняет свою голову к моей.
— Вы собираетесь целоваться по-французки? — выдает Брендон.
— Да. Так что закрой глаза, — говорит Карлос, накрывая нас обоих одеялом, позволяя нам хоть немного уединиться. — Я никогда тебя больше не оставлю, — шепчет он прямо мне в губы.
— Хорошо. Потому, что я никогда не позволю тебе меня оставить. — Я немного отодвигаюсь. — И я тоже никогда тебя не оставлю. Запомни это, окей?
— Запомню.
— Так это значит, что ты научишься лазать со мной по горам?
— Я буду делать с тобой все, что хочешь, Киара, — говорит он. — Разве ты не прочитала записку в твоем шкафчике? Я твой.
— А я твоя, — отвечаю ему я. — Сейчас и навечно и потом еще чуть-чуть.
Эпилог
Двадцать шесть лет спустя
Карлос наблюдает за тем, как его жена перебирает чеки за сегодняшний день. Они женаты уже двадцать лет. Бизнес в автомастерской МакКоннелла идет хорошо, они купили ее когда он ушел с военной службы. И даже самые невыгодные для бизнеса годы они пережили с достоинством. Его жена всегда умела ценить простые вещи в жизни, даже когда они могли позволить себе большее. Черт, да лазание по горам рядом с домом заставляет ее улыбаться как ничто другое — и это стало для них еженедельным ритуалом.