Одна из причин кроется в доктрине случайности. Мысль о том, что в основе нашего бытия лежит простая случайность, плохо увязывается с представлениями об универсальной цели человека (надеюсь, что мне удалось разрешить эту дилемму в главе 2, поделившись своими представлениями о неслучайной эволюции).
Вторая проблема (и вторая дилемма), заставляющая многих противиться дарвинизму, заключается в тех выводах о природе человека, к которым подводит нас эволюция (по крайней мере изначальное представление о ней). Нетрудно понять, почему эгоизм, алчность, насилие и воровство оказываются полезны в борьбе за жизнь. Некоторые прикрывались представлениями об эволюции, чтобы оправдать свой личный эгоизм и воплотить в жизнь бесчеловечную государственную политику. Вскоре после того, как Дарвин опубликовал «Происхождение видов», несколько ведущих социологов и философов (в том числе Герберт Спенсер и Уильям Самнер) выступили с утверждением, что идея о «выживании наиболее приспособленных» применима в отношении не только природы, но и человеческих сообществ[98].Стойкие социал-дарвинисты выступали против государственных программ для бедных, поскольку такие программы, по их мнению, нарушали «естественный» порядок вещей. Порой они оправдывали евгенику, насильственную стерилизацию, проводимую по воле правительства, и войны, направленные на геноцид. Для некоторых полное согласие с тем, что за глубинной природой человека стоит эволюция, равнозначно принятию его абсолютно эгоистичной природы.
Еще одна причина недоверия к эволюции связана с нежеланием отказываться от своей свободы. Если эволюция в ответе не только за наше поведение, но и за наши тела, выходит, что мы – всего лишь органические машины. Что, если мы не сами выбираем, как поступить в той или иной ситуации, а заранее запрограммированы на выбор чрезвычайно сложной сетью генов, белков и нейронов? По мнению ряда ученых, подобное представление о себе лишает нас истинной свободы. Вот что говорит Эдвард Уилсон: «Если мозг – это машина, состоящая из десяти миллиардов нервных клеток, а разум – сочетание определенного количества химических и электрических реакций, то перспективы человека резко сокращаются: мы – всего лишь биологические существа, и наши души более не могут парить свободно»[99]. Другими словами, по мнению некоторых людей, эволюционная картина мира сильно ограничивает человеческий потенциал.
И все же наука по-прежнему дарит нам поразительные доказательства того, что эволюция, по крайней мере в некоторой степени, ответственна за нашу глубинную природу. На мой взгляд, это не обязательно плохо. Если подумать, эволюция предоставляет нам замечательную и даже оптимистическую линзу, сквозь которую можно рассмотреть природу человека и увидеть потенциальную цель жизни. Эта система, по крайней мере для меня, разрешает практически все сомнения, не дающие обществу признать человека порождением эволюции.
В XIX столетии, когда Дарвин работал над теорией эволюции, никто еще не знал о генетике. И хотя уже давно было замечено, что особенности и свойства передаются от родителей к потомству, сам процесс все еще оставался за гранью понимания. Лишь в 1953 году Фрэнсис Крик и Джеймс Уотсон совершили свое прославленное открытие и показали, как четыре химических соединения (названные парами оснований) сочетаются и формируют извилистую лестничную структуру, известную как двойная спираль[100]. Эта удивительная структура делает возможной репликацию и передачу ДНК.
ДНК – сокращение от «дезоксирибонуклеиновая кислота» – по-настоящему прекрасное явление. Весь путь построения человеческого тела можно расписать при помощи всего лишь четырех биохимических букв (А, Ц, Г, Т), повторяющихся в различных комбинациях примерно три миллиарда раз. Если бы вы могли взять ДНК из отдельной клетки своего тела и максимально ее выпрямить, она протянулась бы примерно на 1,8 метра (что приблизительно в 100 000 раз больше реального диаметра средней клетки), а если объединить и распрямить всю ДНК, содержащуюся во всех клетках вашего тела, она бы протянулась на десятки миллиардов километров. Таким образом, мы могли бы несколько раз протянуть ее от Земли до Плутона и обратно[101]. Все же в действительности ДНК остается невероятно тонкой, и поэтому пространство, в которой она находится, тоже невероятно крохотное. Каждый раз, когда одна из ваших клеток делится, в новую клетку дублируется вся ее ДНК. И это происходит с изумительной точностью – по некоторым оценкам, на каждый миллиард скопированных букв совершается лишь одна ошибка[102].
98
Чарльз Уильям Элиот, сорок лет занимавший должность президента Гарварда, был ярым сторонником евгеники и принудительной стерилизации так называемых «слабоумных». См.: Adam S. Cohen, “Harvard’s Eugenics Era,” Harvard Magazine, March–April 2016, https:// www.harvardmagazine.com/2016/03/harvards-eugenics-era.
99
Wilson, On Human Nature, 1. [Русский текст: Э. Уилсон. О природе человека / Пер. с англ. Т. О. Новиковой. – М.: Кучково поле, 2015. С. 28.]
100
James D. Watson and Francis H. Crick, “Molecular Structure of Nucleic Acids: A Structure for Deoxyribose Nucleic Acid,” Nature 171, No. 4356 (April 25, 1953), 737–738.
101
Chelsea Toledo and Kirstie Saltsman, “Genetics by the Numbers,” National Institute of General Medical Sciences, June 12, 2012, https:// www.nigms.nih.gov/education/Inside-Life-Science/Pages/genetics-by-the-numbers.aspx.
102
Anna Bębenek and Izabela Ziuzia-Graczyk, “Fidelity of DNA Replication – A Matter of Proofreading,” Current Genetics 64 (2018), 985–996.