но движение отклонившейся от отвеса экономии ведет к тупику проселка. то же должно произойти и с архитектурой контррельефного кубизма. кубизм пошел от вещи от уже вырошегo вокруг нас мира и контр-рельеф его механический сын. но у него есть родственник пришедший прямо по пути экономии к своей живой жизни – это все тело технического изобретения, это подводная лодка аэроплан моторы и динамо всех энергий каждая часть дредноута. Контр-рельеф бессознательно чувствует их законнорожденность экономичность их форм реализм их фактур и беря ИЗ НИХ для себя эти элементы хочет стать сооружением в ряду с ними. он хочет оправдать свою современность обставив себя всеми аппаратами современной жизни, но ведь это ничто иное как декорирование себя по наружу кишками желудком сердцем и нервами.
есть один элемент особой значительности – масштаб. масштаб это жизнь пространственных соотношений. это все что делает всякий организм в целым или сломанным то что держит воедино все части. видение и слышание масштаба всего строящегося это мера роста современного человека. по правильности это восприятие должно судить о пространственных представлениях человека о его положении во времени. кубизм в своих построениях показал свою современность отношением к масштабу. но в холсте и контр-рельефе мы имеем перед собой абсолютный масштаб. это сооружения в свою натуральную величину и отношении 1:1. но когда мы хотим контр-рельеф сделать сооружением архитектуры и для этого увеличиваем его в 100 раз то его масштаб перестает быть абсолютным и становится относительным в отношении 1:100. и тогда мы получаем американскую статую свободы, в голове которой умещаются 4 человека а из руки свет идет. семь лет тому назад супрематизм воздвиг своей черный квадрат[11], и его некто тогда не увидел еще не изобрели подзорную трубу для новой планеты. но огромная мощность его движения заставила примкнуть к себе ряд художников и увлекла в свой хвост ряд других. но ни первые ни вторые не обладали достаточным количеством внутренней массы чтобы вступить в притяжение и образовать единую миросистему нового движения. они отрывались и метеоритами падали во мглу беспредметности, чтобы в ее хаосе угаснуть но вот идет вторая более полная фаза и скоро планета станет в полноте своего вида. мы вышедшие за пределы картины взяли в свои руки отвес экономии линейку и циркуль ибо разбрызганная кисть не соответствует нашей ясности и если нам понадобится мы возьмем в свои руки и машину потому что для выявления творчества и кисть и линейка и циркуль и машина только последний сустав моего пальца чертящего путь.
путь грядущий не от математики наук не от настроений луны и заходящего солнца, не от тления субъекта обложенного разлагающейся ватой индивидуализма – путь от творческой интуиции к природоестественному дальнейшему росту которому не нужно будет ни кисти ни линейки ни циркуля ни машины. мы должны установить что сегодняшние занятия художника расписыванием знамен плакатов горшков тканей и т. п., – все то что называют «художественный труд» в громадной своей части к творчеству никакого отношения не имеет. и названо оно «художественным трудом» с целью оправдать «блаженное» занятие художника за своим станком. понятием «художественный труд» производится деление творчества на полезное и бесполезнее и так как художников немного то можно терпеть и то бесполезное что они делают.
творчество вне полезного и бесполезного. это революционный путь по которому движения вся природа и по которому должен пойти человек и «художественный труд» есть помеха по этому пути следовательно понятие контрреволюционное. и частная собственность на творчество должна быть разрушена ибо все творцы а не художественные или не художественные работники. таким образом художник перестает быть человеком не производящим полезных вещей и право на творчество он не должен приобретать трудом писания предписанных плакатов и всего того что заказывает и о чем судить БОЛЬШАЯ БЕСЧУВСТВЕННОСТЬ. эта работа относится сейчас к его обязанностям гражданина коммуны очищающего поле жизни от старого хлама.
11
Здесь и далее Лисицкий называет 1913 год датой создания «Черного квадрата» К. Малевича, вероятно, со слов самого Малевича. «Черный квадрат» был выставлен впервые в декабре 1915 года на выставке «0,10»