В № 1 и 3 «Художественной жизни» (бюл. Худож. Сектора Народного К<омиссариата> П<росвещения>) имеется ряд статей, исходящих от архитектурного п/отдела.
Мировоззрение людей, стоящих сейчас у станка, создающего новую «художественно-строительную культуру в связи с перестройкой государства на новых началах» (Х<удожественная> Ж<изнь> № 1 стр. 27), ясно и полно выражено в этих статьях.
Узость и отсталость этого мировоззрения целиком воплощена в этой формулировке, ибо в эпоху, когда все фундаменты старого общества взорваны и весь мир рождается в новом образе, видеть ТОЛЬКО перестройку государства и строительного устава, это значит смотреть не дальше своего бюрократического стола.
Мы не будем здесь приводить иллюстраций из этих статей, вроде забот о «рабочем классе», о «мужиках», – там есть и более серьезное. Эта новая школа смела до «утопий» (№ 3, стр. 23 и др.).
Эль Лисицкий. Схема построения комбинатной мебели. 1929
Эль Лисицкий. Варианты сочетания основных элементов комбинатной мебели
Она разрабатывает проект застройки будущей Москвы. Вы ждете новых артерий, по которым должна течь новая жизнь, новой Красной Москвы. Чтобы установить эти новые пути, утописты из архитектурной мастерской (Московского Совдепа) вытащили мумию плана Москвы XVII века, «восстанавливают» существовавшие кольцевые магистрали Белого города и пр. и пр.
Проектируют Московское Сити на Никольской, Варварке, Ильинке соответственно лондонскому желудку мирового капитализма. На окраинах строят для рабочих «уютные поселки» и т. п.
Где рождаются такие нелепые утопии?
– В архивах.
Когда приступают к проектированию «утопии» Нового Каменного моста через Москву-реку (ХЖ № 1 стр. 30), то отправляют гробокопателя «произвести надлежащее архивное разыскание, чтобы добыть историческую справку о старом Каменном мосте и затем «Представить обстоятельный доклад, отдельные данные которого лягут в основу соображений при выборе АРХИТЕКТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ФОРМЫ нового Каменного моста».
Теперь нам пришлось познакомиться с результатами этих форм из архивов – недавно была открыта выставка конкурса на Москворецкие мосты. Только нам непонятно, в каких московских архивах были найдены «Мангеймский тип» и Палладиевские колонки. Для выкидышей не нужно тратиться на акушерку, и для того оплачивать доклады, чтобы в результате даже не получить связи, хотя бы с имеющейся панорамой города, – это уже во всяком случае легкомысленная трата народных средств. Эта выставка была удивительным позорищем маститости наших бессильных старцев. Лучшее доказательство этому – проект маститейшего из маститых[18]. Мост, мостовую, перескакивающую через реку для соединения двух улиц, он захватил римским форумом и посередине поставил храм (колонковый, как полагается) некоему богу и триумфальную лестницу с торжественными уступами или повел прямо в Москву-реку. Да, чтобы создать такое чудо, нужно многое знать – знать про то, что была некогда Венеция – царица морей, жил там дож, венчался он ежегодно с Адриатикой; был великий архитектор Палладио, и чтобы дож мог сойти с моста или дворца к прекрасной невесте – морю, строили храм и лестницу и львов. Но какой шут тащит всё это на болото Москвы-реки и зачем. Нам и для Крещенской Иордани теперь этих храмов и лестниц не надо. Вот вам пример лучшего из лучшего.
Я не виноват, что должен был вас ввести в это общество живых трупов, но какой ветер их принес?!
С тех пор, как живое природо-естественное наше творчество посадили в теплицы академий, всё истинно творческое пошло мимо этих законсервированных коробок. Но те, для кого холст и глина были тесны, кто шел к творчеству сооружений, те попадали в шаманский круг бесконечного числа библиотечных наук, которыми их забутовывали маститые профессора, медленно, но верно закупоривая весь творческий порыв своих подмастерьев. Так вырастали у нас монстры, ходячие энциклопедии всех древних веков, и столь же сморщенные и бессильные к жизни, как и всякая древность. Неудивительно, что имя этих «артистов», слово «архитектор», стало у художников ругательным.
Но вот на Западе подули свежие ветры, революции пахали жизнь. На смену восьми древним чудам пришло новое – современный город.
Эта квартира победившей буржуазии начала при третьем Наполеоне устраивать свое новоселье в Париже, сметая средневековую тесноту и пыль и устанавливая свою новую мебель по большим магистралям Avenu. Так создавался и расцветал новый образ нового буржуазного капиталистического мира в лице его города. Когда империалистический капитал начал становиться на мозоли своего же младшего брата – маленького буржуа – родилась любовь к природе и филантропия. Эбенизер Говард в Лондоне изобрел «город-сад», маленькие уютные домики на окраине, куда могут спасаться те, для кого нет места в центре. За эту прекрасную идею схватились германские Круппы и иже с ними и начали филантропить своих рабочих такими колониями
18
В 1921 году проходил конкурс на строительство Большого Каменного моста через Москву-реку. Самым известным был проект архитекторов И. В. Жолтовского и А. В. Щусева.