Важное значение для применения ст. 305 УК имеет уяснение понятия неправосудности судебного акта[482]. В общем виде можно сказать, что акт следует считать неправосудным, когда он вынесен с нарушением закона. Однако очевидно, что не любое отступление от требований закона содержит признаки анализируемого преступления, некоторые нарушения могут быть оценены как дисциплинарные проступки.
В общем виде судебный акт следует признать незаконным, во-первых, при отсутствии фактических оснований для его вынесения, когда выводы, которые сделаны в приговоре, решении и т. д., не соответствуют установленным фактам и подтверждающим их доказательствам; во-вторых, если были нарушены нормы материального права; в-третьих, если были существенно нарушены процессуальные условия вынесения судебного акта.
Конкретные проявления неправосудности акта, вынесенного по уголовному делу, могут заключаться в вынесении приговора, которым осужден невиновный или оправдан виновный, неправильно квалифицировано содеянное или за него назначено необоснованно суровое либо мягкое наказание.
Наиболее сложным является вопрос о том, нарушение каких процессуальных правил может свидетельствовать о наличии признаков состава ст. 305 УК. С. Ф. Милюков ссылался на ст. 342 УПК РСФСР, ибо в ней весьма четко были закреплены признаки неправосудности приговора, которые затем конкретизировались в ст. 343-347 УПК РСФСР[483], т. е. на нормы, регулирующие основания отмены или изменения судебного решения в кассационном порядке (в настоящее время это ст. 379 и ст. 380-383 УПК РФ).
Предложение С. Ф. Милюкова привлекает своей простотой, но вряд ли оно верно целиком. Следует согласиться с тем, что приговор будет неправосудным, если выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела (ст. 380 УПК РФ); если был неправильно применен уголовный закон ввиду нарушения требований Общей части УК или неверной квалификации по норме Особенной части УК (ст. 382 УПК РФ); если приговор был несправедливым ввиду назначения необоснованно сурового или мягкого наказания (ст. 383 УПК РФ). Однако всегда ли можно признать приговор неправосудным в смысле ст. 305 УК, если при рассмотрении дела был нарушен уголовно-процессуальный закон, т. е. требования ст. 345 УПК РСФСР, а теперь аналогичной ей ст. 381 УПК РФ?
Сопоставление этих двух норм показывает, что принципиально они не отличаются друг от друга. Одно из отличий заключается в том, что в ст. 345 УПК РСФСР основанием было существенное нарушение уголовно-процессуального закона, а в названии ст. 381 УПК РФ термин «существенное» отсутствует; общая характеристика нарушений в той и другой норме практически совпадает, однако конкретный перечень абсолютных оснований отмены или изменения приговора разный; в обеих нормах содержится по семь одинаковых оснований, но в ст. 381 УПК РФ указаны еще четыре: нарушение права подсудимого пользоваться языком, которым он владеет, и помощью переводчика, непредоставление подсудимому права участвовать в прениях сторон и последнего слова, обоснование приговора доказательствами, признанными судом недопустимыми.
Видимо, не все нарушения процессуальных норм, даже если они обязательно влекут отмену либо изменение приговора, могут приравниваться к неправильному разрешению дела по существу, что является непременным условием неправосудности приговора как признака ст. 305 УК. На это обращено внимание в литературе: ряд авторов полагает, что состав, предусмотренный ст. 305 УК, есть лишь тогда, когда имело место существенное нарушение процессуального закона. При этом Ю. И. Кулешов указывает на то, что нарушение должно быть существенным, а непосредственная оценка отступления от закона в целях разграничения уголовно наказуемого деяния и дисциплинарного проступка должна даваться в каждом конкретном случае[484]. Другие авторы иногда приводят следующие примеры существенных нарушений: рассмотрение дела в отсутствие подсудимого в тех случаях, когда его присутствие обязательно, нарушение права на защиту[485], в том числе непредоставление последнего слова[486]. Приводится и пример противоположного характера: председательствующий, собственноручно написавший приговор, по рассеянности не подписал его, в результате, хотя все другие требования материального и процессуального права были соблюдены, приговор был отменен. По мнению В. К. Глистина такой судебный акт в уголовно-правовом смысле нельзя признать неправосудным, так как действия судьи не посягают на охраняемый анализируемой нормой объект — они не направлены на неправильное принятие решения по делу[487]. Это мнение представляется правильным.
482
А. В. Галахова предлагает заменить термин «неправосудный» на более точный — «незаконный» (там же. С. 140).
483
Практический комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. X. Д. Аликперова и Э. Ф. Побегайло. М., 2001. С. 749.
485
Уголовное право России. Особенная часть. Учебник / Под ред. А. И. Рарога. М., 1996. С. 384.
486
Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Особенная часть / Под общ. ред. Ю. И. Скуратова и В. М. Лебедева. М., 1996. С. 481.