На самом деле Богачева практически наверняка не арестовали бы, даже не опубликуй компания этот злополучный пост. Для начала отношения Белого дома под руководством Барака Обамы и Кремля под руководством Владимира Путина многие годы оставались холодными, и было маловероятно, что российские правоохранительные органы согласятся сотрудничать с американскими. Но американские следователи имели и гораздо более вескую причину полагать, что Россия не придет им на помощь, и она была связана с шокирующим обвинением, которое они выдвинули, когда вышли на след банды Zeus и ее лидера. Утверждалось, что Богачев сделал свой вирус доступным для клиентов, но оставил в коде лазейку, о которой, похоже, знал только он сам. С помощью нее после установки Zeus можно было производить поиск по ключевым словам и документам на компьютерах жертв. Изучив инфраструктуру Zeus, следователи установили, что именно было объектом поиска, и это пролило новый свет на человека, который создал этот вирус.
Исследователи из Fox-IT заявляют, что видели, как Богачев искал на десятках тысяч компьютеров засекреченную украинскую информацию и адреса электронной почты, принадлежащие сотрудникам грузинской разведки и лидерам элитных подразделений турецкой полиции. В компании утверждают, что Богачев был единственным, кто знал, что вирус Zeus, заразивший несколько миллионов компьютеров в 2006–2014 годах, можно использовать в качестве глобального разведывательного инструмента. «Очевидно, Богачев был информатором российской разведки», – заключается в блоге компании[59].
Российское правительство не ответило на запросы об интервью для этой книги.
В 2016 году, после хакерских атак во время президентских выборов в США, уходящий президент США Барак Обама ввел санкции против четырех российских военных чиновников, а также против некоторых структур российского правительства. К этому списку было сделано и примечательное дополнение: Евгений Богачев, обвиняемый в кражах на сто миллионов долларов[60]. Обвинения против него не пересекались с обвинениями против предполагаемых хакеров, работавших в ходе выборов, но его включение в тот же список усиливает подозрения в том, что Богачев работал на российское правительство.
Если это действительно так, это дает еще одну причину считать Богачева ключевой фигурой в истории киберпреступности. Если обвинения обоснованы, его деятельность знаменует поворотный момент, когда масштабный беспорядочный хакинг силами организованных банд начал пересекаться с национальными интересами, что существенно повлияло на его развитие в последующее десятилетие.
Пожалуй, не стоит удивляться, что я не сумел разыскать Богачева, когда готовил материалы для этой книги. Предположительно, он и сейчас живет в России (отчасти потому, что попытка посетить другие страны сопряжена для него с высоким риском экстрадиции в США). Следователи, работающие над делом, не проявляют особого интереса к его судьбе, особенно учитывая, что он, вероятно, сейчас на постоянной основе работает на российское правительство. Один бывший полицейский, который принимал участие в деле Zeus со стороны Великобритании, сказал мне: «Скорее всего, он сидит в одном из российских административных зданий под постоянным наблюдением российских правоохранительных органов и вынужден пользоваться только их компьютерами. Это достаточно суровое наказание».
Похоже, такова реальность современной полицейской работы с киберпреступниками: ты годами выслеживаешь призрак, но, даже когда тебе удается установить его настоящую личность, у тебя почти нет шансов привлечь его к ответственности.
Вместо арестов правоохранительные органы все чаще полагаются на работу с частными компаниями, которые разрушают преступные сети – как в свое время уничтожили серверы Zeus. Это часто оказывается эффективно (сегодня Zeus заражает многократно меньше компьютеров, чем в дни своего расцвета), однако не приносит такого удовлетворения, как взгляд на нарушителя в наручниках. Кроме того, это позволяет преступникам придумывать новые схемы и показывает другим начинающим хакерам, что им словно бы и не стоит бояться тюрьмы. В конце концов падение империи Zeus почти не сказалось на развитии киберпреступности. Напротив, связываемые с Богачевым тактики использования программ-вымогателей, работы на государство и проведения атак типа «отказ в обслуживании» стали частью растущей культуры хакинга.
60
‘Actions in Response to Russian Malicious Cyber Activity and Harassment’,