— Филиппъ! закричала мама:- и ушибёшь мистера Пенденниса.
— Я съ ногъ его свалю! вскрикнулъ Филь. Представьте! онъ собьётъ съ ногъ меня — меня, воспитанника пятаго класса!
— Этотъ ребёнокъ настоящій Геркулесъ, замѣтила мать.
— Онъ задушилъ двѣ змѣи въ колыбели, замѣтилъ докторъ, глядя на меня.
Тогда-то, какъ я помню, онъ представился мнѣ докторомъ Феллемъ [3].
— Полно, докторъ Фирминъ! закричала мама:- я терпѣть не могу змѣй. Я помню, я видѣла змѣю въ Римѣ, когда мы гуляли однажды, большую, огромную змѣю! какая она была противная! я закричала и чуть не упала въ обморокъ. Я читала, что ихъ заговариваютъ въ Индіи, навѣрно и вы читали, мистеръ Пенденнсъ. Мнѣ говорили, что вы очень свѣдущи, а я-такъ вовсе нѣтъ, а мнѣ бы очень хотѣлось; но за то мужъ мой очень свѣдущъ — и Филь будетъ современемъ. Ты будешь очень свѣдущій мальчикъ, дружокъ? Онъ былъ названъ въ честь моего милаго папа, который былъ убитъ при Бусако, когда я была совсѣмъ, совсѣмъ маленькая и мы носили трауръ, а потомъ насъ взялъ къ себѣ дядюшка Рингудъ; но у Маріи и у меня было своё собственное состояніе, и я ужъ никакъ не думала, что выйду за доктора — мнѣ точно также могло бы придти въ голову выйти замужъ за грума дядюшки Рингуда — но, знаете, мужъ мой одинъ изъ талантливѣйшихъ людей на свѣтѣ. Ужь не говори — это такъ, дружокъ, ты самъ это знаешь; а когда человѣкъ талантливъ, я ни во что ставлю его званіе. Я всегда говорила дядюшкѣ Рингуду: «я выйду за талантливаго человѣка, потому-что я обожаю талантливыхъ людей», и вышла за тебя, докторъ Фирминъ — ты это знаешь; а этотъ ребёнокъ твой портретъ. Вы будете добры къ нему въ школѣ, сказала бѣдная лэди, обернувшись во мнѣ со слезами на глазахъ: — талантливые люди всегда добры, кромѣ дядюшки Рингуда, онъ былъ очень…
— Не хотите ли еще вина, мистеръ Пенденнисъ? спросилъ докторъ — все-таки докторъ Фелль, хотя онъ былъ очень ласковъ ко мнѣ. — Я отдаю этого мальчугана на ваше попеченіе: я знаю, что вы побережоте его. Я надѣюсь, что вы сдѣлаете намъ удовольствіе приходить въ Паррскую улицу, когда будете свободны. При жизни моего отца мы обыкновенно приходили домой изъ школы по субботамъ и отправлялись въ театръ.
И докторъ дружески пожалъ мнѣ руку. Я долженъ сказать, что во всё время моего знакомства съ нимъ онъ постоянно былъ ко мнѣ добръ. Когда мы ушли, мой дядя Пенденнисъ разсказалъ мнѣ множество исторій о графѣ и фамиліи Рингудъ, и какъ докторъ Фирминъ женился — женился по любви — на этой лэди, дочери Филиппа Рингуда, который былъ убитъ при Бусано; и какая она была красавица, и grande dame всегда, и если не самая умная, то, конечно, самая добрая и любезная женщина на свѣтѣ.
Въ то время я привыкъ принимать мнѣніе моего дяди съ такимъ уваженіемъ, что и эти свѣдѣнія принялъ за подлинныя. Портретъ мистриссъ Фирминъ дѣйствительно былъ прекрасенъ; его рисовалъ мистеръ Гарло въ тотъ годъ, какъ онъ былъ въ Римѣ и когда въ восемнадцать дней кончилъ вопію съ «Преображенія», къ восторгу всей академіи; но я, со своей стороны, только помню слабую, худощавую, увядшую лэди, которая выходила изъ своей уборной всегда чрезвычайно поздно, и устарѣлыя улыбка и гримасы которой обыкновенно подстрекали мой юношескій юморъ. Она обыкновенно цаловала Фила въ лобъ и, держа руку мальчика въ своей худощавой рукѣ, говорила:
— Кто бы предполагалъ, что такой большой мальчикъ мой сынъ?
— Будьте добры къ нему, когда меня не станетъ, сказала она мнѣ со вздохомъ въ одинъ воскресный вечеръ, когда я прощался съ нею; и глаза ея наполнились слезами и она въ послѣдній разъ протянула мнѣ свою исхудалую руку.
Докторъ, читавшій у камина, обернулся и нахмурился на нее изъ-подъ своего высокаго лоснящагося лба.
— У тебя нервы разстроены, Луиза; ты лучше ступай въ свою спальную, я ужь говорилъ тебѣ, сказалъ онъ рѣзко. — Юные джентльмэны, вамъ пора отпраніяться въ Грей-Фрайярсъ. Извощикъ у дверей, Брэйсъ?
И онъ вынулъ свои часы — большіе блестящіе часы, по которымъ онъ щупалъ пульсъ столькихъ знатнѣйшихъ особъ, которыхъ его удивительное искусство вылечило отъ болѣзни. При разставаніи Филь обнялъ свою бѣдную мать и поцаловалъ её подъ глянцовитыми локонами, локонами накладными, и рѣшительно взглянулъ въ лицо отцу (взглядъ котораго обыкновенно опускался передъ взглядомъ мальчика), и угрюмо простился съ нимъ прежде чѣмъ мы отправились въ Грей-Фрайярсъ.
3
У англичанъ есть эпиграмма:
Я не люблю тебя, докторъ Фелль, не могу сказать по какой причинѣ, но только это я знаю очень хорошо, что я не люблю тебя, докторъ Фелль.
Это подражаніе латинской эпиграммѣ Марціала:
Прим. переводч.