Медицинские познания матушки признавались всеми, и жители села и окрестных деревень обращались к ней гораздо чаще, чем к докторам Джекену и Порбруку, у которых была своя аптека. Над аптекой в виде вывески висела серебряная корона. Мать мою любили и уважали все — и богатые, и бедные, и надо сказать, что она вполне заслужила эту любовь и уважение.
Такими были отец и мать мои в то время, когда я был ребенком. О себе говорить не стану. Вы узнаете, каков был я, из той самой истории, которую теперь я вам рассказываю. Мои братья и сестры были крепкие, загорелые деревенские ребятишки, которые были не прочь пошалить, но в то же время побаивались строгого родителя. Служанку нашу звали Мартой. Вот и вся обстановка, в которой я провел ту пору жизни, когда гибкая и восприимчивая детская душа вырабатывает определенный характер. В следующий раз я вам расскажу о том, как на меня влияла эта обстановка. Вы не скучайте, дети, я ведь не для забавы вам все это рассказываю, а имею в виду принести вам пользу. Узнав, как я прожил жизнь, вы поймете, что такое значит жизнь, извлечете для себя полезный урок.
Глава II
Как я поступил в школу и вышел из нее
Я вам рассказал, внучки, в какой обстановке прошла моя молодость, и вам станет понятно, почему мой юный ум с самых ранних пор обратился к вопросам веры. Мать и отец придерживались различных религиозных воззрений. Старый солдат — пуританин доказывал, что в Библии заключается все, что нужно для спасения души. Отец признавал, что люди, одаренные мудростью, могут объяснить Писание своим ближним, но в то же время отрицал за этими проповедниками какие-либо права и преимущества; тем более они не имели, по его мнению, права объединяться в особый класс и называть себя священниками и епископами, требовать от своих ближних послушания. Отец находил этот порядок нехорошим и унизительным. Не может простой человек быть посредником между человеком и Творцом. Отец любил обличать пышных сановников церкви, которые ездят, развалясь в каретах, в свои храмы для проповеди учения Того, Кто ходил, босой и бесприютный, по стране своей, проповедуя истину людям. К епископам отец был очень недоброжелателен.
Не менее строго он относился и к низшему духовенству; он говорил, что епископальные священники смотрят сквозь пальцы на пороки своего начальства, которое за то делится с ними своими объедками. Ради сытных пирогов и бутылок с вином эти священники забывают Бога.
Отец выражал свое негодование по поводу того, что эти люди олицетворяют собой истину христианской веры.
Отрицая епископальную церковь, отец не признавал и пресвитерианской, которая управлялась общим советом священников. «Зачем священники? спрашивал он. — Все люди равны в очах Всевышнего. Дело веры таково, что никто не имеет права ставить себя выше своего ближнего.
Священные книги были написаны для всех, и, стало быть, все имеют одинаковую способность читать и разуметь их. Дух Святый просвещает всякий стремящийся к истине ум»[7].
Мать моя, как я уже сказал, придерживалась противоположных воззрений. Она находила иерархию совершенно необходимой для Церкви. Иерархический порядок есть нечто такое, без чего жить нельзя. Во главе Церкви стоит король, ему подчинены архиепископы, руководящие, в свою очередь, епископами. Далее идет священство и миряне. Церковь такой всегда была, такой она и быть должна. Без иерархии Церкви быть не может. Обряд так же важен, не менее важен, чем нравственные правила. «Представьте себе, что каждому лавочнику или крестьянину будет позволено сочинять свои собственные молитвы и менять порядок богослужения, смотря по настроению духа: что же из этого может выйти хорошего? Христианские верования сохраняются в чистоте только благодаря обряду», — говорила мать.
Мать признавала, что Библия составляет, единственную основу христианского учения, но Библия — книга трудная, и в ней содержится много неясного: не всякий человек может толковать Священное Писание правильно. Для этого дела должны иметься в Церкви должным образом избранные и получившие посвящение служители Божий, получившие сан преемственно от самих апостолов Христовых. Если бы не было этих призванных истолкователей христианской религии, никто не мог бы истолковать как следует содержащуюся в Библии Божественную Премудрость.
7
Здесь Конан Дойл талантливо и сжато излагает взгляды крайних протестантов на иерархию. Наша православная Церковь, в противность католицизму, признает за каждым мирянином право толкования Священного Писания, но к сведению и руководству мирянина предлагаются в то же время признанные всею Церковью безошибочно истинными толкования сборов и св. отцов. Преемственность в изъяснении Священного Писания ведет к признанию иерархии, но значение иерархии у нас иное, нежели в католицизме, где епископы и священники считались полными и единственными хозяевами Церкви. Это и повело к падению римской Церкви. (Примеч. пер.)