Да, это было настоящим поединком, а Карлик и Румик — достойными соперниками!
Рацек повернулся, но его схватил за брюки Румик.
— Рацек, — зашептал он, — Ондра ушел.
— Куда?
— Вдоль берега. По течению реки. Я видел, правда вскользь! — Румик стрелял своим глазом во все стороны. — Я прокричал ему вслед, но бежать за ним не мог: у меня бы тогда погас костер и я бы проиграл Карлику…
— Когда это было? — сухо спросил Рацек.
— Да четверть часа назад, — сказал Карлик, — но шагал он, как лев. Даже не оглянулся.
— Вернется как миленький, — успокоил его Рацек, повернулся и отошел от костра.
Но сердце у него сжалось от неприятного предчувствия. Какую очередную глупость выдумал Ондра? Какой еще план созрел под этим смешным вихром, под этим петушиным гребнем? Выдернуть бы ему этот вихор, и конец всем дурацким выдумкам!
Рацек с мрачным видом сел в «Утку». Надо съездить еще раз на Безымянную реку, а здесь тем временем все соберутся. Наверное, и Ондра. Да нет, не наверное, а обязательно. Куда он денется?
Спустя некоторое время Рацек снова пристал к берегу. Уже издали был виден огонь двух костров, а когда лодки приблизились, можно было различить языки пламени, которые лизали дно котелков. Девочки уже принялись за хозяйство.
— Да, туристы из них неплохие, — заметила Магда.
— Неплохие, — рассеянно отозвался Рацек.
Он отыскивал глазами небольшую коренастую фигуру, увенчанную знакомым хохолком, который он собирался как следует отодрать. Нет, Ондры нигде не видно. Тогда Рацек вопросительно поглядел на Румика, а Румик сразу понял этот взгляд. Он откинул со лба прядь и покачал головой.
— Магда, — сказал Рацек, с трудом выговаривая слова, — Ондра убежал.
Магда посмотрела на него с удивлением.
— Куда убежал?
— Наверное, в Тын[10], у него там тетка и дядя.
Рацек и Магда зашагали в одном направлении. Они молча прошли к краю небольшого леска, туда, где начиналось поле. Поле было мокрым. Несозревшие хлеба полегли от дождя, на краю поля темнела полоска разрыхленной земли, переходящая в покрытый травой склон над рекой. В глине зияли глубокие следы, словно здесь прошел не паренек, а взрослый, солидный мужчина в огромных ботинках. На сырой земле ноги у него, очевидно, разъезжались в разные стороны.
— Ну, далеко ему не уйти, — сказала Магда.
Рацек покачал головой:
— Такой, как Ондра, пройдет.
Он глядел на цепочку следов, бегущую все дальше и дальше вдоль берега, и ему вдруг представилась эта небольшая крепкая фигурка, которая оставила эти следы. Извилистая линия берега то поднималась, то опускалась с пригорка на пригорок. Там, где раньше бежали небольшие ручейки, теперь стремительно неслись бурные потоки. Но Ондра избрал себе определенное направление и теперь твердо идет к цели. Идет, не разбирая дороги. Спотыкается, может, даже падает, но потом опять встает и идет вдоль реки к Тыну. И ни разу не оборачивается… Идет и идет, неизвестно куда и неизвестно к кому.
Неужели он убежал, испугавшись наказания? Не может быть! Совсем не в характере Ондры…
Рацек повернул назад, но Магда все еще глядела вдаль.
— Кто бы сказал, что именно этот паренек…
Рацек пожал плечами:
— Дьявол в них разберется! Вот доставлю его домой и больше никогда, никогда… Лучше сто раз потерпеть поражение на ринге или в гонках. По крайней мере, не так болезненно.
— Смотрите-ка, — проговорила вдруг Магда. — Началось наводнение, смыло всю мишуру, и вдруг объявились интересные вещи. Оказывается, в командах только два слабохарактерных человека: Ондра и Рацек.
Магда засмеялась и повернула обратно. Рацек побрел за ней, пытаясь ее догнать. Магда не шла, а бежала. Тогда Рацек замедлил шаг.
Ребята, оставшиеся у костров, сделали шесты из нескольких сосновых палок. С одного края они расщепили палки, сделав из них нечто вроде вилок, другой конец воткнули в землю. Укрепили сверху весла и на веслах развесили свои мокрые пожитки. Палатки сушились прямо на земле. В котелках варилось какао, издавая приятный, чудесный запах неизвестного ароматного цветка.
Рацек повернулся спиной к огню и зябко потер руки, хотя было уж не так холодно.
— Ребята, — сказал Рацек, — Ондра сам исключил себя из коллектива. Он убежал.
— Как это убежал? — вскинулся кто-то. — Куда?
— Об этом не будем говорить.
— Но здесь все его вещи!
— Мы пошлем ему их из Праги.
Все замолчали. Рацек потер лоб. Мысли у него разбегались, словно стадо непослушных овечек.