«Вполне возможно, — писал в своем донесении Тасман, — что эти земли соприкасаются с Землей Штатов, которая соседствует с Огненной Землей, но это — всего лишь предположение. Страна эта очень красива, и все мы очень надеемся на то, что она является частью неведомого Южного континента».
Направив корабль в открытое море и потеряв из виду крайнюю точку Новой Зеландии примерно на 34° южной широты[31], Тасман взял курс на норд-вест и дошел до двадцатой параллели, а затем повернул на норд-ост, чтобы вернуться в Батавию, пройдя вдоль всего северного берега Новой Гвинеи.
Во время этого длительного и трудного плавания по бурному морю Тасман открыл два архипелага, хотя и не исследовал их: то были архипелаги Хорн и Фиджи. Плавание Абеля Тасмана внесло самый большой вклад в дело исследования Океании после плавания самого великого Магеллана, ибо никто еще не плавал в этих водах так долго, не сделал столь многочисленных открытий и не был так точен в своих наблюдениях.
Хотя Тасман ни разу не подошел к берегам Новой Голландии, этот замечательный исследователь новых земель, практически обойдя всю Австралию по кругу, доказал ее изолированность от других континентов и таким образом решил задачу, поставленную перед ним его патронами и содержавшуюся в тайных инструкциях, полученных им перед отплытием.
Еще одним важным результатом этого плавания явилось открытие Большой Земли, которую сто тридцать один год спустя капитан Кук назвал Новой Зеландией.
В своем дневнике Тасман записал: «Чтобы получить полное представление об этих обширных землях, надо всего лишь разведать, не составляет ли Новая Гвинея единого континента с Большой Южной Землей, или они разделены проливами, а также узнать, соприкасается ли вновь открытая Земля Ван-Димена с одной из этих территорий или с обеими».
С этой целью Тасман отправился в море со второй экспедицией и отважно приступил к осуществлению столь достойного его великого проекта. К несчастью, по неизвестным до сей поры причинам экспедиция потерпела неудачу. Мы можем только предполагать, почему это произошло, так как судовой журнал не сохранился. Но в Британском музее была обнаружена карта, на которой четко изображен путь экспедиции.
Тасман, несомненно, встретил на своем пути сильные восточные ветры, которые и не позволили ему двигаться дальше, а потому он и не смог обнаружить пролив, отделяющий Новую Гвинею от Новой Голландии. Он обследовал весь залив Карпентария и разведал северный берег континента к западу от залива. На западном же побережье Новой Голландии Тасман дошел лишь до Земли Эндрахт и не рискнул отправиться дальше 25° южной широты. Несмотря на то, что Тасман не совершил более никаких великих географических открытий, имя этого мореплавателя значит в истории не меньше, чем имена Колумба и Магеллана, и навсегда останется среди тех, что занимают первые строчки в списке первооткрывателей новых земель.
Хотя все великие мореплаватели были очень умелы и опытны, им не хватало знаний, столь необходимых в этой нелегкой и опасной профессии. Можете ли вы себе представить, что во времена Тасмана никто не знал, что в море можно приблизительно определить географическую долготу при помощи хронометра. Упоминание об этом способе определения долготы впервые встречается в 1663 году, то есть через двадцать лет после того, как Тасман совершил свое первое плавание. Теоретически идея, вообще-то, очень проста, ибо долгота есть на самом деле всего лишь разница во времени между двумя заданными точками, но практическое осуществление процесса точного определения долготы предполагает наличие очень точного хронометра, а часовых дел мастера были в те времена очень далеки от такой точности. Следует сказать, что задолго до Тасмана, примерно в 1612 году, один английский моряк попытался определить долготу при помощи астрономических приборов и математических вычислений. Процесс оказался сложным, долгим, не исключал возможности ошибок, так как приборы, которыми располагал англичанин, были очень несовершенны. Но эта попытка, пусть неудачная, служит еще одним доказательством того, насколько моряки были обеспокоены отсутствием способов точного определения местонахождения, считая, что это очень вредит мореплаванию.
После славного имени Абеля Тасмана мы можем упомянуть еще имена Винка и Кейтца, совершивших плавание в поисках новых земель в 1663 году, а также имя англичанина Уильяма Дампира, совершившего в конце века почти двухгодичное путешествие по бурным водам Южных морей. Плавание Дампира произвело большое впечатление на его современников и имело огромный резонанс в обществе, но поразил всех англичанин скорее своими бесконечными и опасными приключениями, нежели географическими открытиями. Следует сказать, что по справедливому, хотя и несколько напыщенному определению господина Вивьена де Сен-Мартена, Дампир относится к тому же сорту людей, что и Фрэнсис Дрейк, а никак не Абель Тасман.