Но почему выпускник Сен-Сира не отказался выполнить этот приказ? Да потому, что цель ему была поставлена таким образом, что воспринималась как относящаяся к разряду высших целей. Ему сказали, что от этого зависит исход битвы, что это — цена, которую следует заплатить за победу Франции. (...) Он как бы оказался запертым в ловушке этического правила «цель оправдывает средства». Это было крестовым походом, а крестовые походы похожи друг на друга во все времена. Когда цель является единственным оправданием используемых средств, оно пропадает, если цель не достигнута» 3753 (курсив автора).
«Вы думаете, что среди всех этих добрых людей, которые падают в обморок при виде крови, нет потенциальных палачей? Согласиться с пытками, одобрить их, а затем самому в них участвовать — в этом, в конечном счете, нет ничего трудного. Достаточно себя убедить, что твое дело — правое, что предпринятые действия необходимы и что, следовательно, цель оправдывает средства.
Палачами не рождаются» 3754.
«Господа, представьте себе, что в ваших руках человек, заложивший бомбу где-то в этом городе. Бомба должна взорваться через четыре часа. Разве вы не используете все средства для спасения
1
ни в чем не повинных людей?»
«Полицейские придерживались такого принципа: когда нужно допрашивать человека, который, пусть даже во имя каких-то идеалов, пролил кровь невинного, пытка становится дозволенной. Она дозволена и тогда, когда этого требуют чрезвычайные обстоятельства: вовремя полученная информация может спасти десятки человеческих жизней» 3755.
«Вот представь себе на минуту такую ситуацию. Ты — принципиальный противник пыток. И вот ты задерживаешь человека, явно замешанного в подготовке террористического акта. Подозреваемый отказывается говорить, а ты не настаиваешь. И вот совершается теракт и уносит множество жизней. Что же ты скажешь родственникам погибших, например родителям ребенка, на куски разорванного взрывом бомбы? Как оправдаешься, что не употребил все средства, чтобы заставить говорить подозреваемого? (...) И тогда ты поймешь, что же на самом деле тяжелее — пытать предполагаемого террориста или убеждать родственников погибших в том, что лучше позволить убить десятки ни в чем не повинных людей, чем заставить страдать одного виновного.
Короткое раздумье над этой притчей развеяло мои последние сомнения. И я сделал для себя такой вывод: никто и никогда будет не вправе нас судить, и что если при исполнении моих служебных обязанностей мне придется делать крайне неприятные вещи, я никогда не должен об этом
3
сожалеть» .
«. я стараюсь защитить общество от тех, кто во имя того или иного идеала присваивает себе право убивать ни в чем не повинных людей и честных граждан в ходе постоянно ведущейся борьбы. Во имя этого идеала они продолжают подло убивать своих жертв, которые не допустили
3753
LExpress, 9 aofo 1962, цит. по: Vidal-Naquet, P., La torture dans la Republique, Paris, Petite Collection Maspero, 1975, pp. 160-161.
3754
Temoignage recueilli par Vittori, J.-P., Confessions dun professionnel de la torture, Paris, Ramsay «Image», 1980, pp. 14-15.