«В психологическом плане легко отрицать свою ответственность, когда ты лишь промежуточное звено в цепочке исполнителей процесса разрушения, а конечный акт достаточно удален, чтобы его игнорировать. Сам Эйхман чувствовал отвращение, когда ему приходилось совершать поездки по концентрационным лагерям, однако для того, чтобы принять участие в уничтожении людей, ему было достаточно сесть за свой письменный стол и немного поработать с документами. В то же время начальник концентрационного лагеря, который сам запускал «циклон Б» в газовые камеры, мог оправдать свои действия подчинением приказу сверху. Единое действие разбивается на отдельные части: тот, кто принимает исходное решение, никогда не видит его конечных последствий, ответственность как бы растворяется. Возможно, это — самая характерная общая черта организации зла в нашем современном мире» 3785.
Один психиатр писал:
«Все то, что является театром военных действий, фронтом, зоной боев, постепенно становится абстрактным понятием, равно как и само участие в бою, совершенное тобой убийство противника. Человек, слуга «военной машины», низведен до такого состояния, что может лишь выполнять ряд сложных механических действий, приводящих к гибели сотен тысяч реально существующих неприятельских солдат. И поскольку каждый «участник» боя выполняет лишь свою часть этой «работы», ответственности не несет больше никто» 3786.
Так, французские ракеты класса «воздух-земля» «Exocet» получили прозвище «shoot and forget» («выстрели и забудь»): их можно запустить задолго до того, как будет засечена цель. Эти ракеты нанесли большой урон британским военным кораблям во время войны за Фолклендские острова.
Это, конечно, не означает, что люди всегда отрицают свою ответственность. Так, Эйнштейн и Оппенгеймер, которые содействовали созданию атомной бомбы 3787, оказались затем среди самых решительных противников ее применения3788.
2. Получить сведения о противнике
5.81. Стратегия включает в себя также предупреждение действий против ника и раскрытие его замыслов. Отсюда необходимость добывания сведений, и, по мнению некоторых, для их получения все способы хороши, а это одна из целей (но не единственная.) пыток. Вот как французский военнослужащий описывает свои первые впечатления от участия в пытках во время войны в Алжире:
«Пытки проводились. Мы это знали. Но применялись они не систематически. И вдруг мы неожиданно оказываемся в новой ситуации, став их непосредственными участниками.
— Ну и физиономии у вас, — сказал капитан, подойдя к нам в столовой. — Я вас понимаю. В первый раз всегда трудно это делать. Но подумайте о результатах. Эта война не продлится долго. Одно хорошее усилие, и порядок. Так вот, именно на нас рассчитывают, чтобы сделать это усилие. К тому же то, что мы будем делать, менее жестоко, чем избиение в войсках, когда десяток озверевших солдат набрасываются на пленного и калечат его, иногда на всю жизнь. Просто для удовольствия. Стремление к эффективности уступает место бессмысленному насилию. Нам нужны сведения. Мы должны сохранять хладнокровие и прекращать допрос, как только пленный начинает давать показания. (...)
Чтобы поднять моральный дух, который не всегда на высоте, на собраниях присутствуют два недавно прибывших офицера. Они изучают полученные результаты (. ) и еженедельно делают детальные отчеты, из которых следует, что сопротивление ФНО с каждым днем ослабевает, а мы спасаем много человеческих жизней. Мы этому верим, мы сами хотим, чтобы нас убедили.
Нас продолжают часто призывать к тому, чтобы мы оставались людьми. Не опускайтесь до того, чтобы полюбить допросы. Рассматривайте их как необходимость. Если вам нравится причинять страдания просто для удовольствия, вы будете отстранены от допросов, как старшина Мюрли.
Я верил в гуманность этих слов, пока не стал понимать их истинный смысл. Дело в том, что лучшие результаты на допросах получают те, кто не поддается гневу и остается безразличным к стонам пленных. Они же являются лучшими психологами.
После нескольких месяцев практики я начинаю точно чувствовать момент, когда пленный сломается, ту долю секунды, когда он больше не может упорствовать в своем молчании. Очень важно не пропустить это мгновение. Тут я использую все средства, чтобы вырвать признание. Я наношу удары, применяю электричество, ору, угрожаю смертью с пистолетом в руке. И все это с одной целью: не дать человеку думать, любой ценой помешать ему снова взять себя в руки» 3789 (курсив автора).
3788
См., например: Pais, A., The Science and the Life of Albert Einstein, Oxford Univ. Pr., 1982, pp. 454, 474-475; Album Einstein, Paris, Seuil, 1989, p. 90.