Глава 2
Второй социально-экологический кризис в Древнем Египте
Земля сия была бы гораздо счастливее
есть ли бы ею управлял один какой деспот…
Но вещь содержится совсем инаково:
Египет имеет над собою многих господни,
которые управляют оным самопроизвольно.
Коснувшись истории древнеегипетского Среднего царства, любой исследователь незамедлительно ощутит особый аромат этой "самой противоречивой и самой бурной поры египетской древности" [Перепелкин 1972]. Ставшая хрестоматийной фраза некоего Ипувера [Gardiner 1906b] о стране, перевернувшейся словно гончарный круг, весьма живо передает смятенную социально-политическую атмосферу в Египте конца III — начала II тыс. до н. э., на великом историческом переломе, когда из руин отжившего, в чем-то еще архаического общественного уклада выбивались ростки новоегипетской "имперской " государственности. Этому процессу, однако, предшествовала величественная эпоха Старого царства, казалось бы, не предвещавшая социальных революций. Какие движущие силы скрывались за последовавшим все же переворотом? Только ли в социально-экономических отношениях следует искать истоки преображения цивилизации фараонов? Современные палеоэкологические данные позволяют предложить принципиально новые ответы на эти вопросы.
Старое царство — эпоха социально-экологической стабильности
В настоящем отчете о предпринятой нами попытке реконструкции древнеегипетской цивилизации с позиций СЕИ мы намеревались окинуть взглядом лишь кризисные фазы эволюции фараоновского Египта, в первую очередь те, которые так или иначе были связаны с известными на сегодняшний день природными процессами, явлениями и событиями в позднеголоценовой Северо-Восточной Африке. Соответственно, социально-политическая история Старого царства как таковая в данном случае не является объектом нашего последовательного анализа и затронута здесь только в той мере, в какой это помогает обозначить некоторые наиболее важные, чреватые системными катаклизмами тенденции социоестественного развития, характеризовавшие ту эпоху. Другим оправданием подобного "невнимания" к староегипетским историческим реалиям нам служит наличие и без того изрядного количества их воссоздающих египтологических изысканий, благо в распоряжении специалистов в этой области имеются многочисленные археологические памятники. главное же — письменные источники: как лаконичные заметки на рельефах с изображениями повседневной жизни населения долины Нила [Wreszinski 1936], так и куда более содержательные автобиографические надписи при гробницах знати [Urk. I], указы Большого Дома [Goedicke 1967; Urk. I], наконец, монументальные культовые тексты из царских пирамид [Faulkner 1969; Sethe 1936–1939]. В целом, неизменно сообразуясь с результатами традиционных исследований, будем и впредь держаться принципов СЕИ, которые, как мы надеемся, не мешают выработке объективного представления об отдельных аспектах истории древнего Египта.
Старое царство, которое обычно датируется XXVIII–XXIII вв. до н. э. (III–VIII династии[37]), мы квалифицировали как эпоху социально-экологической стабильности в ходе эволюции фараоновской цивилизации. Это было время расцвета и последующего постепенного разложения древнейшего централизованного государства в Египте.
37
Нам ближе именно такая периодизация египетской политической истории на данном ее этапе — при том. что гораздо чаше крах Старого царства соотносят с упадком VI династии. Позже мы постараемся аргументировать свою точку зрения.