Численность и особенно финансирование контрразведывательных подразделений КГБ намного уступали этим показателям ЦРУ, которое, в частности, черпало из бюджета разведывательного сообщества десять-пятнадцать процентов, да и материально-технические возможности американской разведки были значительно богаче. Могу сказать с полной ответственностью, что численность персонала первого отдела Второго главного управления Комитета государственной безопасности была меньше разведывательного аппарата американского посольства в Москве. Личный же состав первого отдела, непосредственно противостоявшего посольской резидентуре ЦРУ, несравненно уступал совокупной численности резидентуры и руководившего ею советского отдела Оперативного директората в Лэнгли.
Конечно, не одни эти факторы определяли успехи или неудачи спецслужб в их жестком противоборстве. Могут сказать, что контрразведка действовала у себя «дома», и ей поэтому было легче. К тому же она опиралась и на другие силы и возможности. Можно, наверное, согласиться с такой аргументацией, но тогда надо заняться сложной арифметикой, считать и другие «плюсы» и «минусы». В частности, широкий фронт работы, развернутой ЦРУ по всему миру, включая территорию США, в интересах вербовки агентов из числа советских граждан, которых затем планировалось использовать непосредственно в Советском Союзе и передавать на связь посольской резидентуре в Москве. Так это случилось, например, с завербованными за границей американскими агентами Поповым, Филатовым, Павловым, Поляковым, Поташовым, Полещуком и рядом других.
Деятельность большинства подразделений ЦРУ (как аппаратов управления в США, так и резидентур за границей) охватывала множество проблем, так или иначе связанных с Советским Союзом. В годы «холодной войны» Центральное разведуправление с его огромными материальными, финансовыми и кадровыми ресурсами и возможностями проявило себя как основное оружие шпионско-подрывной работы против своего главного противника — СССР. Президентские директивы и военно-политические доктрины полагали главной стратегической целью устранение Советского Союза как геополитического соперника США.
Для достижения этой цели намечались два пути. Первый — тотальный военный разгром противника. В условиях впечатлявшего тогда военного превосходства Вашингтона он представлялся вполне приемлемым и не слишком обременительным. Второй — капитуляция Советского Союза в результате политики «сдерживания» и «отбрасывания», с использованием подрывных методов и угроз военного нападения. Оба эти пути фактически исключали курс на мирное сосуществование. Почему в США не решились на первый вариант и предпочли второй, более длительный и связанный с огромными затратами, уже хорошо известно. В такой обстановке появление Центрального разведуправления отлично вписывалось в логику событий, дополняя собой «доктрину Трумэна»[5], план Маршалла[6], Североатлантический пакт и многие другие союзы и военно-стратегические планы, в которых делалась ставка на то, чтобы втянуть СССР в изнурительную гонку вооружений, истощить его экономику, подорвать мощным пропагандистским наступлением духовный потенциал населения.
С созданием ЦРУ колеса запущенного механизма разведывательно-подрывной работы стали бешено вращаться, подогреваемые синдромом Пёрл-Харбора[7], как называли в США боязнь внезапного нападения.
В 1949 году началась моя работа во Втором главном управлении КГБ. Представлениям и оценкам о ЦРУ еще предстояло сформироваться, а пока американские спецслужбы казались мне и многим другим в советской контрразведке «младшими братьями» Сикрет интеллидженс сервис. И недаром в сороковые-пятидесятые годы подразделение, противостоявшее английской разведке, занимало ведущие позиции во втором главке. По оперативным и открытым материалам было известно, что СИС уже давно вело активные разведывательные операции против Советского Союза. С окончанием Второй мировой войны они значительно усилились, в эти акции втягивалась посольская резидентура британской разведки в Москве. Давно уже не секрет, что англичане помогали созданию и становлению разведывательной службы США, передавали ей свой большой опыт агентурной работы и тайных операций. Может быть, это не та ситуация, к которой применимо выражение «Ученик оказался способнее своего учителя», но, очевидно, он превзошел его в немалой степени! «Младший брат» превратился в «старшего» и стал верховодить в альянсе спецслужб США и Великобритании. Теснейшие контакты поддерживают между собой ЦРУ и СИС, РУМО и английская военная разведка, АНБ и Джи-Си-Эйч-Кью (дешифровальные службы).
5
Внешнеполитическая программа правительства США, изложенная 12 марта 1947 года президентом Трумэном в его послании конгрессу. Ссылаясь на «коммунистическую опасность», якобы нависшую над Грецией и Турцией, Трумэн призвал конгресс в интересах национальной безопасности США в срочном порядке ассигновать 400 млн долларов на оказание помощи греческому и турецкому правительствам.
6
Официально выдвинут государственным секретарем США Маршаллом 5 июня 1947 года как план восстановления и развития Европы путем предоставления ей экономической помощи со стороны Вашингтона. На деле этот план наряду с доктриной Трумэна явился одним из основных актов политики США, направленной на поощрение экономической экспансии американского большого бизнеса и на создание военных антисоветских блоков.
7
Военно-морская база США на Гавайских островах. 7 декабря 1941 года японская авианосная авиация нанесла внезапный удар по Пёрл-Харбору и вывела из строя основные силы американского Тихоатлантического флота.