Читать онлайн "Проблемы истории массовых политических репрессий в СССР" - Кропачев С. А. - RuLit

При подведении итогов переписи 1939 г. было указано «сверху» «замаскировать» убыль населения в этих регионах. Теперь уже известно, что в рамках переписей 1937 и 1939 гг. были проведены секретные спецпереписи заключенных. В 1939 г. было предписано переписные листы без адресной части (т.е. на заключенных) «мелкими пачками» перераспределить из мест заключения в районы, пострадавшие от голода. Таким образом, из лагерей, расположенных в Приморско-Хабаровском крае, Бурят-Монгольской, Карельской и Коми АССР, Архангельской, Новосибирской, Свердловской областях, было переслано в ЦУНХУдля перераспределения 759,7 тыс. переписных листов на заключенных.[9]

Сохранились и адреса, по которым перераспределялись переписные листы с указанием их количества (См. Всесоюзная перепись населения 1939 года: основные итоги. Ч.1.М.1992; 4.2. СПб. 1999). Эти материалы частично опубликованы нами.

Для районов, где не было особо экстремальных условий, средняя величина приписки была равна 2,1%.[10]

В районах же массового выселения, голодного вымирания (Среднее Поволжье, Северный Кавказ, некоторые районы Нижнего Поволжья Центрального Черноземья) процент приписки значительно увеличивался, превышая порой 10%.[11]

В период репрессий потери мужского населения были выше, чем женского, равно как и во время коллективизации и форсированной индустриализации. Поскольку мужская смертность возросла значительно больше, чем женская, соответственно и приписка к мужскому населению была большей. Так, в целом по РСФСР приписка к мужскому населению составляла 2,8%, а к женскому – 1%.[12]

Оценка численности жертв голода в научной литературе давалась неоднократно и разброс в цифрах был очень большой. Только по Украине оценки колебались от 2,5 до 10 млн. В настоящее время по более взвешенным и устоявшимся оценкам в Украине людские потери составляли 3-3,5 млн. (С.В. Кульчицкий)[13] , в Казахстане и Киргизии – около 2 млн. человек (Ж.Б. Абылхожин, М.К. Козыбаев, М.Б. Татимов[14] ; А.Н. Алексеенко[15] ; Ш. Батырбаева[16]), в РСФСР (без Казахстана и Киргизии) – 2-2,5 млн. человек (Е.М. Андреев, Л.Е. Дарский, Т.Л. Харькова[17]; В.Б. Жиромская[18]).

Итого в результате голода 1932-1933 годов погибло в СССР от 7 до 8 млн. человек. Абсолютно точными эти оценки быть не могут, так как учет в это время был неполным, далеко не все смерти были зарегистрированы, особенно среди беженцев из голодных районов.

Причины голода исследовались многократно и подробно. В целом все исследователи пришли к единому выводу, что за масштабы этого всенародного бедствия несет ответственность руководство страны, как в центре, так и на местах. От голода пострадало все многонациональное население охваченных бедствием районов. Причиной столь огромных жертв было осуществление форсированной индустриализации любой ценой, стремление подавить сопротивляющихся коллективизации крестьян и изъять у них средства для индустриализации, не считаясь с их жизнеобеспечением. Кроме этого, таким путем создавался из «раскрестьянившихся» крестьян обширный рынок рабочей силы для обеспечения нужд развивающейся промышленности. Гораздо меньше внимания в российской историографии уделяется исследованию тенденций демографического развития всего десятилетия 1930-х годов.

Импульсом к изучению демографической истории населения России в это сложное десятилетие послужило издание сотрудниками Российской Академии наук рассекреченных данных «опальной» переписи населения 1937 г., снабженного комментариями, а вслед за тем неопубликованных данных «Всесоюзной переписи населения 1939 г.» в двух книгах: одна из них содержит материалы по СССР, а вторая посвящена целиком РСФСР. Издания содержат обширные вводные статьи и комментарии.[19]

Издание переписей вызвало появление на свет работ, в которых дискутировался вопрос о достоверности их данных по учету населения. Оценка точности переписи 1937 г. содержится в статье А.Г. Волкова[20] в ранее написанной, но опубликованной лишь теперь статье Ф.Д. Лившица[21] ; переписей 1937 и 1939 г. – в исследованиях Е.М. Андреева, Л.Е. Дарского и Т.Л. Харьковой[22]; а также в книге В.Б. Жиромской, И.Н. Киселева и Ю.А. Полякова[23] , переписи населения 1939 г. в работах В.Б. Жиромской[24].

Материалы переписей дали возможность выявить основные тенденции развития населения в это десятилетие, наполненное не только трагедией голода, но и насильственной коллективизацией, выселением раскулаченных, шквалом политических репрессий. Это время было определено в исторической литературе как период «большого террора».