Вынося второй раз оправдательный приговор врачам-трансплантаторам, суд установил, что у Орехова было три остановки сердца, он трижды был реанимирован, и только после того, как в последний раз его не удалось реанимировать, была констатирована его биологическая смерть. В приговоре отмечалось, что «врачи действовали в соответствии с возложенными на них обязанностями в пределах своих полномочий, а также в соответствии с законом». Аргументация могла быть убедительнее, если бы согласно правилам квалификации преступлений по бланкетным нормам в приговоре указывались конкретные нормы медицинского законодательства, которые не нарушили подсудимые. «Соответствие с законом» — как раз и не раскрыто.
Медицинское право, которое преподают в медицинских образовательных учреждениях, должно иметь своим предметом все отрасли законодательства, так или иначе относящиеся к здравоохранению. Традиционные основы здравоохранения РФ требуют расширения и модернизации. Разработка в перспективе комплексного Кодекса о здравоохранении представляется вполне реальной и актуальной. И тогда уголовно-правовые бланкетные статьи получат твердую федеральную законодательную основу и будут обеспечивать законность привлечения к ответственности за преступления в области медицинского обслуживания населения[152].
Не менее сложна и проблема определения начала жизни человека. Еще в XIX в. Ф. Энгельс писал, что юристы всех стран веками бьются над вопросом отграничения аборта от детоубийства. В комментариях УК РФ решения разные, соответственно и квалификационные ошибки разные. Одни комментаторы признают началом жизни момент начала дыхания (а если новорожденный не начал дышать?), а другие — появление головки из чрева матери (а если плод выходит ногами или иначе?). Вопрос слишком серьезен, чтобы отдавать его решение логическим силлогизмам комментаторов. Нужна четкая правовая регламентация медицинского уголовного права, и тогда квалификационных ошибок будет меньше.
К бланкетным нормам, порождающим споры по квалификации, относятся статьи о разглашении государственной тайны, как одного из видов государственной измены (ст. 275 УК) и самостоятельного разглашения государственной тайны (ст. 283 УК). Кодификация этих норм как будто не вызывает возражений. Понятие государственной тайны и список сведений, составляющих государственную тайну, опубликован в Федеральном законе 1993 г. «О государственной тайне». Обновленный перечень сведений утвержден Указом Президента РФ «О перечне сведений, отнесенных к государственной тайне»[153]. Суду не требуется, казалось бы, всегда назначать экспертизу. Достаточно сослаться на законы, назвать норму и признать, что предмет преступления — сведения, составляющие государственную тайну, налицо. Но именно о предмете названных преступлений больше всего квалификационных вопросов. Начинают говорить о служебной тайне, тайне с ограничительным доступом, о подзаконных нормативах, связанных с оборотом документов, содержащих государственную тайну и пр.[154].
В этом отношении представляет интерес постановление Конституционного Суда РФ по делу о конституционности ряда положений п. «а» ст. 64 Уголовного кодекса РСФСР[155]. Заявитель оспаривал соответствие Конституции п. «а» ст. 64, по которой он был осужден, в том числе за выдачу государственной или военной тайны иностранному государству.
Конституционный Суд признал не соответствующей Основному Закону статью об измене Родине в части выдачи государственной тайны. В ч. 4 ст. 29 Конституции предусмотрено, что перечень сведений, составляющих государственную тайну, определяется федеральным законом. Уголовная ответственность правомерна лишь при условии, что перечень сведений, составляющих государственную тайну, содержится в официально опубликованном для всеобщего сведения федеральном законе. Данное же правоприменительное решение основывается на неопубликованном нормативном правовом акте.
Уточнения постановления Конституционного Суда сделаны в особом мнении по этому делу судьей Конституционного Суда Н.В. Витруком. Требования ч. 4 ст. 29 и ч. 3 ст. 15 Конституции РФ об официальном опубликовании в ФЗ сведений, составляющих государственную тайну, нельзя абсолютизировать. На практике издаются подзаконные акты, которые конкретизируют положения федерального закона о государственной тайне по ее видам, субъектам, носителям и т. п. В них предусматриваются организационные и иные меры, направленные на обеспечение и охрану государственной тайны. «По мнению заявителя, — пишет судья Конституционного Суда, — все эти акты должны быть официально опубликованы для всеобщего обозрения, и только в этом случае гражданин, выдавший государственную тайну иностранному государству, подлежит уголовной ответственности на основе пункта «а» статьи 64 УК РСФСР. С этим аргументом нельзя согласиться, так как данные акты являются актами специального действия, они должны быть известны лишь тем лицам, к которым обращены, так как касаются государственной тайны»[156].
152
См. подробнее: Медицинское право. СПб., 2004; Мапяева Е.О., Колосова В.И., Маляев КВ. Уголовно-правовые проблемы медицины. Н. Новгород, 2004; Крылова Н.Е. Уголовное право и биоэтика: проблемы, дискуссии, поиск решений. М., 2006.
154
См подробнее: Мазуров В.А. Уголовно-правовая защита тайны: Автореф. дис… канд. юрид. наук. Томск, 2001.