Когда российское телевидение показывало демонстрации протеста против так называемой монетизации (замена льгот пенсионеров на денежные компенсации), то участники держали транспаранты с записью «Зурабов — вор». Признавать в данном случае публичное оскорбление министра нельзя. Демонстранты высказывали свое мнение. Оно не было нацелено на дезорганизацию деятельности министра.
Верховный Суд РФ в постановлении от 25 марта 2005 г. «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» разъяснил, что «судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности»[189].
Верховный Суд рекомендовал судам различать посягательства на честь, достоинство, деловую репутацию государственных служащих или политических деятелей и критику их личности при исполнении ими своих официальных полномочий. «Судам следует иметь в виду, — сказано в Постановлении, — что в соответствии со статьями 3 и 4 Декларации о свободе политических дискуссий в СМИ, принятой 12 февраля 2004 г. на 872 заседании Комитета Министров Совета Европы, политические деятели, стремящиеся заручиться общественным мнением, тем самым соглашаются стать объектом общественной политической дискуссии и критики в СМИ в отношении того, как они используют свои обязанности, поскольку это необходимо для обеспечения гласного и ответственного исполнения ими своих полномочий»[190].
При квалификации оценочных признаков социально-морального (точнее, социально-психологического) вреда, когда это требуется, назначаются специальные экспертизы. Например, лингвистическая экспертиза призвана исследовать текст письменного документа или устного высказывания в целях его смыслового понимания. Такая экспертиза была назначена мировым судьей по просьбе подсудимого по нашумевшему уголовному делу об оскорблении Ф. Киркоровым журналистки И. Ароян публично на пресс-конференции. Лингвистическое исследование высказываний подсудимого проводилось экспертами Института русского языка Российской Академии наук. Перед ними стояла задача определить наличие признаков оскорбления в выражениях подсудимого. Произносить бранные слова на судебном слушании было, естественно, запрещено, судья вынуждена была прибегать прямо-таки к эзоповскому языку. К примеру, один из вопросов звучал так: «К кому, по вашему мнению, было обращено произнесенное на пресс-конференции последнее слово Киркорова из пяти букв, начинающееся на “П”, и рифмующееся со словом “звезда”»? Филологи должны были оценить слова «сиськи» и «вы из подворотни».
Специалист Баранов оценил инцидент как «вялая перебранка супругов», «сиськи» — просторечие, «подворотня» — метафора, «мне по х…» — нет ничего оскорбительного. Слова Киркорова признаны невинной «языковой игрой».
Это заключение было оспорено другими филологами. «Языковая игра» — по их мнению, это каламбур, жонглирование словами, чаще всего добрая. Оскорбление же — это всегда что-то неприличное, это непечатные слова. В определенном контексте и слово «собака» становится ругательством. Мат же может быть совершенно нейтральным, использоваться для рифмы или языковой игры. У Киркорова на пресс-конференции условий для такой игры не было.
Председатель правления гильдии лингвистов — экспертов по документационным и информационным сферам — доктор филологических наук посчитал, что поскольку экспертизу назначил не суд, а подсудимый, суд может не обращать внимания на замечания специалиста. Суд квалифицировал действия Ф. Киркорова как состав квалифицированного оскорбления (ч. 2 ст. 130 УК).
Представляет интерес для определения оценочного признака оскорбления в виде «неприличной формы» мнение адвоката. «На так называемой языковой игре, о которой говорится в экспертизе профессора Баранова, построено очень много судебных процессов. Оскорбительные выражения эксперты представляют как реплики “в пространство”, не относящиеся к конкретному лицу. У нас ведь вообще принято в сердцах выражаться, величая всех по матери». Однако вовсе не значит, что это имеется в виду в буквальном смысле. Вот на этом-то и может запросто сыграть адвокат ответчика, и обвинение будет снято. Так у нас работает закон. Но с точки зрения моральной оскорбление остается[191].