Величина нравственного потенциала норм права ярко выражается также в том, что эти нормы определяют юридический статус (положение) человека в обществе, наделяют его необходимыми правами и свободами, защищают его интересы. Эти права и свободы олицетворяют возможность не только совершения определенных положительных действий, но и пользования производственными, социальными, политическими и духовными благами.
В этом отношении весьма ценно и то, что право, в отличие от этики, искусства, литературы и т.п., служит средством распределения в индивидуальное пользование материальных и духовных благ. Выражая юридическим языком своего рода алгоритм распределительных связей, правовые нормы обеспечивают программирование материального и духовного обмена на длительные сроки.
Нередко отдельные граждане не фиксируют своего внимания не только на разумности, оптимальности, но и на большей социальной ценности адресованных им юридических конструкций. Между тем эти конструкции призваны отражать объективно насущные потребности, интересы и ориентации людей, являются правовой основой для их достижения. Переводя эти потребности, интересы и ориентации в плоскость субъективных прав, юридических свобод и охраняемых законом интересов, правовые нормы гарантируют их, обеспечивают их реализацию.
В конечном счете, право выступает в качестве своеобразного, юридически обеспеченного аккумулятора наиболее оптимальных форм человеческого общения, системы организующих, дисциплинирующих и социально совершенствующих средств, вносящих в нашу жизнь устойчивость, разумность, уверенность, равенство, свободу и справедливость.
В сфере регулируемых им отношений право призвано вбирать в себя лучшие черты морали и нравственности. Подчас встречающееся противопоставление последних правовым нормам представляется неверным. Можно говорить о несовершенстве тех или иных правовых норм в этом плане, однако несомненно, что им должно быть присуще все то ценное, что содержится в морали, нравственности и этике человеческой цивилизации.
Конечно, фактически подлинной ценностью в истории характеризуются не все правовые установления, которые нужны стоящим у власти социальным группам для достижения своих целей. В обществах, раздираемых непримиримыми противоречиями, различные слои населения неодинаково относятся к тем или иным правовым нормам. Но при определении социальной ценности права преобладающей должна считаться оценка социальных групп, не отживающих свой век, а устремленных на поступательное развитие общества.
Для многих стран крайне важно радикальное изменение укоренившихся представлений о роли права в жизни общества. Еще А.И. Герцен отмечал, что в России идея права "смешивается с признанием силы или совершившегося факта. Закон не имеет для нас другого смысла, кроме запрета, сделанного власть имущим", что "правовая необеспеченность, искони тяготевшая над народом, была для него своего рода школой. Вопиющая несправедливость законов научила его ненавидеть их; он подчиняется им как силе. Полное неравенство перед судом убило в нем всякое уважение к законности"[269]. Положение оставалось не менее удручающим в годы советской власти, когда партийные директивы имели приоритет над любой нормой права. Пока оно остается тревожным и в постсоветский период, изобилующий фактами пренебрежительного отношения к праву.
Настала, по-видимому, пора всему российскому обществу утвердиться в том, что право отнюдь не сводится к актам властвования, если не игнорировать заложенных в нем ценностей, а, наоборот, научиться видеть в нем высокозначимый феномен цивилизации и культуры[270]. Это тем более необходимо в современных условиях, когда в стране нарождаются рыночные отношения, в которых все правила игры задаются именно правовыми нормами. Достаточно сказать, что новый Гражданский кодекс РФ не только исходит из равенства участников экономических отношений, неприкосновенности собственности, свободы договора и недопустимости произвольного вмешательства в частные дела, но и однозначно ориентирует всех субъектов права на добросовестное, разумное и справедливое осуществление своих прав, свобод и обязанностей с должным учетом правил деловой этики (ст.ст.1,10). В федеральных законах "О банках и банковской деятельности"[271] и "О Центральном банке РФ"[272] намечен перевод на такие договорные, гражданско-правовые рельсы взаимоотношений между Центральным банком России и коммерческими банками, между банками и их клиентами. Все это - важный шаг к утверждению понимания ценности права в обществе.
269
Герцен А.И. Собрание сочинений. М., 1950. Т.7.С. 127; Т.3. С.457; Т.5. С.272; Т.6. С.272, 273.
271
Федеральный закон от 8 июля 1999 г. N 137-ФЗ "О внесении изменения в статью 8 Федерального закона "О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР "О банках и банковской деятельности в РСФСР".
272
Федеральный закон от 2 декабря 1990 г. N 394-1 "О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)" (в ред. от 26 апреля 1995 г.) (с изм. и доп. от 27 декабря 1995 г., 20 июня 1996 г., 27 февраля, 28 апреля 1997 г., 4 марта, 31 июля 1998 г., 8 июля 1999 г.)