В литературе особо не дискутируется и вопрос о тех структурных уровнях, которые должны с одинаковой полнотой затрагиваться при дифференциации элементов общей системы права. Хотя встречаются суждения, по смыслу которых в этой сложной и многоступенчатой системе упор делается на способы (законы) связей между отраслями и институтами, преобладает все же мнение о том, что здесь главное - выделение и систематизация исчерпывающим образом отраслей права[279]. И это представляется правильным, поскольку для общей теории права достаточно, если она подробно освещает эту систему на межотраслевом уровне, вырабатывает отправные положения о промежуточных, внутриотраслевых общностях и анализирует закономерную структуру первичной клетки собственного предмета - правовых норм.
Обстоятельное исследование своеобразия систем и структур, которыми характеризуется самобытность способов (законов) связей между отдельными отраслями и подотраслями, между ними и различными институтами, а равно между этими институтами, входит в задачи соответствующих отраслей юридической науки. Но ученые существенно расходятся во взглядах по поводу тех факторов, на которых зиждется система права в рассматриваемой плоскости. Если одни из них решающую роль среди таких системообразующих факторов отводят предмету общего правового регулирования, общественным отношениям, другие - одновременно и предмету, и методу, то третьи - только методу общего (нормативного) регулирования, полагая, что "юридическое своеобразие отрасли выражается главным образом в том, что ей присущ особый метод регулирования, который является основным непосредственным юридическим критерием разграничения отраслей права"[280]. При этом не оспаривается наличие некоторых вспомогательных системообразующих факторов, влияющих на существование того или иного комплекса норм в качестве целостной отрасли в системе права.
Этот дискуссионный вопрос должен, по-видимому, решаться с учетом ряда соображений.
Во-первых, в рассматриваемой плоскости все правовые общности пока раскрываются непременно через общественные отношения. И отрасли, и подотрасли, и различные институты права везде трактуются как определенные системы норм, регулирующих ту или иную совокупность общественных отношений. На той же позиции продолжают оставаться сторонники признания метода регулирования основным системообразующим фактором[281], хотя по логике вещей им, казалось бы, следовало попытаться связать понятие отрасли с особенностями метода регулирования, расшифровывая, разумеется, эти особенности предметно.
Если даже воздержаться от предположения, что такая непоследовательность вызвана объективной невозможностью показать суть правовой отрасли права ссылкой только на метод регулирования, нельзя не заметить в этом немаловажное обстоятельство, указывающее косвенно на то, чем отрасли права отличаются друг от друга.
Во-вторых, при всех условиях метод производен от предмета нормативного правового регулирования, особенности первого, в конечном счете, зависят от специфики и сферы проявления второго, а не наоборот. Хотя на выбор регулирующей подсистемой тех или иных средств, способов, приемов и форм регулятивного воздействия влияют многие величины, тем не менее, из них первичными и наиболее устойчивыми служат своеобразные свойства самих организуемых отношений.
С этой точки зрения среди факторов, обусловливающих единство и отраслевую дифференцированность элементов общей системы права, метод не только не заменяет предмета регулирования, но и находится в другом ряду, будучи фактором производного, вспомогательного порядка.
В-третьих, в числе средств, способов, приемов, форм воздействия, из которых слагается метод общего правового регулирования, нет таких, которые не встречались бы в любой отрасли права. Хотя для каждой отдельной отрасли наиболее характерен определенный набор этих средств, способов, приемов и форм, но отсюда вовсе не следует, будто такой набор в данной отрасли является единственно возможным, предопределяя общность видовых, структурных и иных особенностей всех входящих сюда правовых норм. Во всякой отрасли права в принципе не отказано в прописке нормам какого угодно вида, структуры и т.п. И практически было бы невозможно ни установить отраслевую принадлежность многих норм, ни отграничить отрасли права друг от друга, если бы на первом месте среди системообразующих факторов действительно находился метод общего правового регулирования.
279
Марксистско-ленинская общая теория государства и права. Социалистическое право. М., 1973. С.287; О понимании советского права // Советское государство и право. 1979. № С.281.
280
Алексеев С.С. Проблемы теории права: Курс лекций в двух томах. Свердловск, 1972. Т. 1. С.134.
281
Алексеев С.С. Проблемы теории права: Курс лекций в двух томах. Свердловск, 1972. Т. 1. С.133-141.