Данная сторона вопроса тоже в юридической науке в достаточной мере не освещена. Родовая общность предмета общего правового регулирования, играющая решающую роль при выделении и разграничении институтов права, обусловливается, скорее всего, таким качественным своеобразием жизненных отношений, как "родственность" их непосредственных объектов и оснований возникновения. Те или иные юридические нормы объединяются в отдельные правовые институты главным образом в зависимости именно от того, в связи с чем и по поводу чего складываются регулируемые ими отношения. Когда же речь идет о запретительных нормах, подобных уголовно- или административно-правовым, в качестве родового "своеобразия" выступает преимущественно объект посягательства.
Остальные моменты, характеризующие какие-либо отличительные черты самих норм, в конечном счете, вытекают из отмеченного качественного своеобразия. При дифференциации предмета общего правового регулирования по сферам (областям) общественных отношений, связанным с самостоятельными отраслями права, учитывается более обширная совокупность признаков, показывающих качественную близость тех или иных групп однородных жизненных отношений. Здесь важное значение придается: особенностям форм бытия и конкретного содержания этих отношений; кругу возможных их участников, положению и характеру интересов таких участников; тем началам, на которых эти отношения происходят; средствам юридического их обеспечения и т.п.
Группы однородных общественных отношений, качественно близкие по некоторым из таких признаков, оказываются в одной относительно самостоятельной сфере жизнедеятельности людей, их общностей и образований, что вместе с остальными системообразующими факторами вспомогательного порядка позволяет объединить нормы (как правило, через соответствующие институты) в единую отрасль права. Значит, если институт права являет собой систему отдельных юридических норм, сплоченных однородностью объекта и оснований возникновения регулируемых отношений, то отрасль - систему институтов и норм, сцементированных качественной близостью различных признаков отношений, входящих в одну сферу (область) жизни, а также вытекающими отсюда особенностями метода регулирования и других вспомогательных системообразующих факторов.
Отрасли - единственные крупные подразделения системы российского права на завершающем уровне, характеризующиеся обособленностью, относительной самостоятельностью, устойчивостью и автономностью функционирования. В один ряд с ними может быть поставлена лишь группа норм, регулирующих общие принципы действующего права, однако эта группа, имея стержневое значение, не отделена от отраслей, а, напротив, полностью их пронизывает. Специализация, интеграция и тому подобные явления касаются не столько самих отраслей и институтов права, сколько нормативно-правовых предписаний. Если не идти по скользкому пути размывания граней между этими предписаниями и целостно-структуированными правовыми нормами, то логичнее считать, что названные явления сказываются в основном на внешней форме права.
Разные же плоскости внутренней формы нрава дают разные - отраслевую, федеративную или по видам норм - системы организации его содержания. Отрасли права комплексны в том смысле, что они состоят из комплекса менее крупных структурных подразделений (подотраслей, институтов), в которых скомпонованы юридические нормы, выраженные в нормативно-правовом массиве, где порою содержатся относящиеся к двум и более отраслям правовые нормы. Конкретная "номенклатура" отраслей, имеющихся в национальных системах права, динамична. В системе российского права традиционными являются государственное (конституционное), административное, финансовое, трудовое, земельное, гражданское, семейное, уголовное, гражданско-процессуальное, уголовно-процессуальное, уголовно-исполнительное и сельскохозяйственное право[285]. Ныне появились предпринимательское, арбитражно-процессуальное, экологическое, налоговое, банковское, таможенное и водное право.
285
Общая теория права/ Под ред. А.С. Пиголкина. М., 1995. С.187-190; Теория государства и права / Под ред. Н.И. Матузова, А.В. Малько. М., 1999. С..362-365.