Та специализация среди нормативных правовых актов и их структурных подразделений, которая свойственна многим современным национальным правовым системам, скорее касается не самих правовых норм непосредственно, а правовых предписаний. В связи с усложнением предмета и пределов общего правового регулирования, обогащением и совершенствованием метода и техники такого воздействия происходят всевозрастающее "разделение труда" между различными подразделениями нормативных правовых актов и содержащимися в них предписаниями, процессы их дифференциации, конкретизации и интеграции[353]. Но от этого, на наш взгляд, фактически не меняются ни организационная структура правовой нормы, ни суть и назначение отдельных ее элементов. Правовая норма применительно к тем отдельным общественным отношениям, которые ею регулируются, продолжает выполнять свою прежнюю служебную роль в целостном виде.
В тексте всякого нормативного правового акта всегда содержатся определенные предписания, если под последними понимать относительно законченные формулировки (предложения). Подчас они носят индивидуальный характер, будучи адресованы одному субъекту права с конкретным заданием разового порядка. Это индивидуальные правовые предписания, направленные на индивидуальное правовое регулирование и соответственно лишенные общего (нормативного) значения. Нельзя рассматривать их в качестве какой-либо структурной части нормы права.
Относительно завершенные формулировки в тексте закона или подзаконного нормативного акта, носящие общий характер, образуют нормативные правовые предписания и находятся в одной плоскости с нормой права. При этом, однако, весьма важно, чтобы такие предписания либо содержали все необходимые элементы соответствующей нормы права либо, по крайней мере, были "привязаны" к ним.
Об этом приходится говорить особо потому, что в последние годы в федеральных и региональных законодательных актах все чаще встречаются призывы, пожелания и декларации, оторванные от конкретных жизненных ситуаций, от полномочий, прав и обязанностей участников определенных общественных отношений, свидетельствующие только о намерениях и, по сути, ничем не обеспеченные. Называть их нормативными предписаниями можно разве только по месту расположения, т.е. лишь потому, что подобные формулировки оказались не только в преамбулах, но и в содержательной части нормативных правовых актов. Но даже в таком случае искать в них элементы нормы права и искусственно привязывать их к этим элементам - занятие бесплодное.
Говоря об истинных нормативных правовых предписаниях, следует согласиться с тем, что они представляют собой элементарно завершенные формулировки-веления в тексте закона или подзаконного нормативного акта, единство общеобязательного веления и его внешнего словесно-документального выражения в таком тексте[354].
Нормативно-правовые предписания находятся в одной с правовой нормой сфере юридической реальности, ибо ими обозначается логически завершенное нормативное положение, прямо сформулированное в каком-то относительно обособленном подразделении нормативного правового акта. Тем не менее нельзя отождествлять их с нормами права.
Прежде всего, потому, что в отличие от норм, составляющих содержание права, нормативные правовые предписания олицетворяют одновременно и содержание, и форму права. Кроме того, нормативные правовые предписания могут быть композиционными (типичными, стандартными) и некомпозиционными (нетипичными, нестандартными). Если первые из них содержат в себе все необходимые элементы соответствующей нормы права, то вторым это вовсе не характерно.
Справедливо утверждение В. М. Горшенева, что "в действительности не все нормативные предписания государства представляют собой классическую модель нормы права и потому нет достаточных оснований отождествлять многие из них с нормой права", что немало нетипичных нормативных предписаний "нестандартного характера, в которых отсутствуют те или иные свойства, признаки, моменты, объективно присущие классической модели нормы права"[355]. В таких случаях, естественно, норма права образуется из ряда взаимосвязанных нормативных правовых предписаний. Однако позиция данного автора тоже вызывает сомнения в той части, где нетипичные предписания расцениваются как существующие обособленно от правовых норм, входящие в содержание права наряду с ними. В действительности подобные предписания скорее служат тем материалом, из которого "строятся" соответствующие нормы права.
354
Алексеев С.С. Структура советского права. М., 1975. С.22; Фаткуллин Ф.Н. Проблемы теории государства и права. Казань, 1987. С.223.
355
Горшенев В.М. Нетипичные нормативные предписания // Советское государство и право. 1978. №3. С.113-115.