Эта рукопись заслуживает особо быть рассмотренной в нашем исследовании. Современный шифр рукописи Sin. slav. 39. По своему составу она определена учеными как Апостол-апракос с Месяцесловом и по почерку датируется концом XII в. или рубежом XII—XIII вв.[100] Напомним, что в течение XIX—XX вв. она неоднократно привлекала внимание ученых: епископа Порфирия Успенского, архимандрита Антонина Капустина, В. Н. Бенешевича, В. А. Розова, Н. Н. Розова, участников экспедиции Библиотеки конгресса США, которой руководил К. Кларк, И. Тарнанидиса, М. Альтбауэра, Я. Н. Щапова[101]. По мнению Я. Н. Щапова, рукопись эта — древнерусского происхождения, а не южнославянского, как считали некоторые из его предшественников. Особый интерес для исследователей представляет запись писца Добра на л. 44—44 об. Приводим текст записи в переводе на современный русский язык Н. Н. Розова: «Господи, помози рабу своему Георгиеви, стяжавше книги сия. Даи ему Бог внити в царство (непонятный знак: либо йотированное «е», либо лигатура «н» и «е». — Н. Р.). А се Георгии стяжал книги сия в память дедом и прадедом, а им имена: …(следует большой, перечень имен). Положи Георг у Петру Павлу книгу в память в церкви. Кто возмет ис церкве анафома ему. Добр писал. Братья, не кленете»[102]. Эту запись в ее графическом исполнении с восстановлением смысловых чтений по микрофильму, хранящемуся в РНБ (МфР/549), опубликовал и Я. Н. Щапов, к сожалению, на микрофильме отсутствуют первые 15 листов рукописи[103]. Анализ текста уникальной записи, в которой содержится упоминание более двух десятков имен из прочитанных и около десяти на загрязненных частях листа рукописи, позволяет сделать важные выводы и для истории древнерусской письменности и культуры, и для истории монастырской книжной традиции, и для истории становления связей монастыря св. Екатерины на Синае и книжников Древней Руси. Я. Н. Щапов подробно рассмотрел вопросы, связанные с историей возникновения подобного рода рукописи, связь ее содержания с перечнем имен для поминания, в котором были названы предки Георгия. Я. Н. Щапов считает, что Георгий был зажиточным горожанином, а церковь, о которой упоминается в записи, это — церковь Петра и Павла «на Синищи горе», на кладбище (построенная в 1185—1192 гг. в Новгороде). Эти выводы Я. Н. Щапова основываются на анализе летописных сведений Новгородской 1 летописи старшего и младшего изводов. При этом исследователь убедительно отверг возможные первоначальные связи рукописи с другими известными по летописям храмами Древней Руси в Новгороде, Смоленске, Ярославле. Особое внимание Я. Н. Щапов уделил имени автора приписки. Он предположил, что им мог быть писец не только по имени Добр, но и по имени Добрило, так как конечные буквы имени трудно поддаются прочтению. Из обширного перечня славянских мужских имен с корневой основой добр Я. Н. Щапов отдает предпочтение Добру или Добриле. Ученый даже высказал предположение о возможной связи писца Добра (Добрилы) с писцом известного памятника XII в. «Добрилова» или «Симеонова Евангелия» (РГБ, собр. Рум., №163)[104]. В 1995 г. Я. Н. Щапов имел возможность ознакомиться с восточнославянскими рукописями монастыря св. Екатерины на Синае de vizu. Это произошло после длительного перерыва, насчитывающего несколько десятилетий отсутствия научных контактов отечественных ученых с обителью. Исследователь сумел прочесть полностью имя писца: «А Добрь псалъ». Более того, на полях листов рукописи, как он отметил, сохранились приписки имен с заупокойными поминаниями, среди которых есть и имя заказчика книги — «Георгии». Таким образом, по мнению ученого, именно для поминания ушедших и могла быть принесена эта рукопись на святую гору Синай, но уже после смерти владельца, скорее всего, в XIII в.[105] Самым же важным, на наш взгляд, представляется заключение, к которому подвели многолетние изыскания Я. Н. Щапова после открытий отечественных ученых XIX—XX вв. в изучении славянского рукописного наследия на Синае: «Наличие на Синае русского Апостола с Месяцесловом конца XII в. позволяет дополнить эту интересную картину новыми наблюдениями. Появление там русских книг XII—XIV вв. может быть объяснено деятельностью русских паломников, которые, не удовлетворяясь поминовением своих усопших в разных местах на Руси, совершали его в святых местах христианского Востока. По таким косвенным свидетельствам прямые связи Руси с Синаем должны быть отнесены уже к XII—XIII вв.»[106]. Это заключение ученого особенно важно потому, что документальных свидетельств о связях Древней Руси с синаитами ранее XIV в. не сохранилось. В Новгородской 1 летописи под 1376 г. находится запись: «тои же весне прииде в Новъград митрополит Марк от святеи Богородици со Синаискои горе милостыня ради»[107]. Таким образом, нельзя исключить и возможности более раннего, до конца XIV в., знакомства древнерусских книжников с сокровищами греческих рукописей монастыря.
100
См.:
101
102
105